А жаль, подозревать бы надо. С таким
вот фаллическим настроением Веселок приступил к утренней гигиене. Вещи
не слушались его. Зубная щетка упала на дно ванны, пока он ее доставал,
зацепил локтем открытуб пачку со стиральным порошком. Содержимое высыпа-
лось. И так каждый день: то шуруп потеряется, а потом найдется в посте-
ли, то очки обнаружатся в холодильнике. Вещи как бы мстили ему за то,
что он когда-то хотел покинуть материальный мир, за то, что он в своих
философских суждениях отрицает первичность материи.
Опять! Плюха зубной пасты с нежеланием вылезла из тюбика и ловко про-
летела мимо щетки. Пропади все пропадом! Веселок сунул в рот голую щети-
ну и поводил ею по зубам. Перед трюмо он причесался, поиграл жиром вмес-
то предполагаемых железных бицепсов (сделал зарядку) и, ссутулившись,
толстенький сутулик, побрел на кухню, на которой два засохших таракана и
обгрызенный кусок черствого хлеба.
Свежезавренный чай, его домашний аромат как-то смягчили завтрак
"аристократа".
Лучше бы ты спал, Веселок. Зачем тебе куда-то идти? Сыро, на улице
ненастье, небо затянуто, к тому же у тебя нет чистой рубашки на сегод-
няшний день. Вчера поленился постирать. Лицо Веселка помрачнело. Он
склонился в ванной над тазом с грязным бельем, порылся, перенюхал все
рубашки. Потом от них несло за версту. Все же он выбрал темно-серую с
короткими рукавами: под свитер пойдет. Когда решился вопрос с рубашкой,
надо было решить вопрос с ботинками. Грязь с них он стер тряпочкой, а
вот со шнурками пришлось повозиться: узлы затянулись так, что пришлось
потрудиться зубами, разболелась десна.
И наконец Веселок был готов встретить трудовой день лицом к лицу, но
он совсем был безоружен перед дождем. Когда же Веселок купит себе зон-
тик: то денег нет, то зонтиков нет в продаже. Да он лучше шампанского
купит на эти деньги и напоит Таньку до беспамятства, потом изнасилует.
Он усмехнулся: "Скорее всего, таким образом и исполнится моя мечта".
Веселок присел на тумбочку под обувь, обдумывая свои невеселые думы,
и просидел не шелохнувшись до восьми часов. В восемь пятнадцать он поз-
вонил на работу и сказал, что болен, что пойдет на прием в больницу.
Есть на свете величайшее наслаждение, после соития с женщиной его
можно поставить на второе место. Это после завтрака и выкуренной сигаре-
ты снова лечь спать. Кайф невероятный: тело томится от счастья в своей
конюшне, немного покалывает совесть, хотя и на вполне легальных правах
не пошел на работу: отпросился же. Вот это покалывание совести придает
всему мероприятию пикантность, создает особую атмосферу зыбкости, небес-
ного покачивания, делает обыкновенный утренний сон райским.
И правильно, Веселок, что не пошел на работу. Какая ему радость идти
на работу, если он туда ходил уже тысячу раз. К тому же твое грубое су-
конное пальто еще от вчерашнего дождя не просохло, а сегодня льет беспо-
щадно, будто вселенское мельничное колесо проворачивается. По асфальту
уже реки текут, протекли жестяные крыши, у многих прохожих, хотя они и
прикрылись зонтами, захлюпало в обувке. А тебе, Веселок, простужать ноги
нельзя, ты сразу захлюпаешь носом, а что за удовольствие: и так некраси-
вый, да еще нос распух. Спи, Веселок, во сне ты приятный и мудрый, твоя
аура - небесная лазурь. Да сбудется твоя мечта: переспишь ты со своей
молодой упругой особой, как мячиком поиграешь - скок-скок-скок.
А за пределами твоего сна такое творится! Вон в потоке зонтов колы-
шется Танькин розовый с голубыми потеками зонтик. А она же тебя пускала
под него, когда вы вместе из кино возвращались. Ну что ты за бесстыдник:
поседел, а с молыми девками по кинам шатаешься! Ольге Петровне, которая
из этого же кино шла, ваша дружба не понравилась. Она два стакана ва-
лерьянки выпила после такого зрелища. Что ты делаешь? Солидную, порядоч-
ную женщину, которая свитера узорами вяжет, променял на пигалицу, не
умеющую пуговицу толком пришить. Как бы не пожалел. Как бы поздно не бы-
ло.
Так вот, Веселок, твоя любимая звездочка идет не одна, рядом под чер-
ным пиратским зонтом мужественный молодой Марс, бог уличных драк, ковы-
ляет. Да он, Веселок, теб одним мизинцем поборет. И чего ты путаешься у
них под ногами, как под ногами смеющейся тебе в лицо судьбы: ты хрупкий
Паскаль или какой-нибудь мыслящий тростник, но не Ричард же Львиное
сердце. Ты осень, а не знойный полдень. Усмири свой пыл.
Они любезничают, он ее по талии да по бедрышкам, как по перышкам,
гладит, он любовник-то ласковый. А когда сила и нежность рядом, мужчина
неотразим. Спи, Веселок, тебе лучше этого не видеть. Ты ревнивый. Пом-
нишь, еще в юности, босой на снегу стоял, подслушивал, о чем твоя девуш-
ка с парнем разговаривала. Спи.
А вот Ольга Петровна одна идет, под зонтом, в синем плаще, тяжелая,
как копна сена. Зонтик мал, и она от этого несчастна. Левый бок ее плаща
намок, а так она выглядит хорошо: надежно!
Вот она в отделе вывесила промокший плащ на два стула, поставила чай-
ник и и вытащила из сумки бумажный сверток, где пирожки с печенью. Лучше
спи, Веселок, а то еще придется тебе расплачиваться за эти пирожки моло-
дой жизнью и всеми честолюбивыми замыслами, которые ты имеешь в отноше-
нии женщин. Ольга Петровна измены не допустит. Она убьет любую. И осно-
ванием ее поступка послужит даже самое маленькое подозрение , еле слыш-
ное, как шорох листьев.
Спи, Веселок, пусть Ольга Петровна кушает свои пирожки и печенья. Она
одинока, за окном дождь, в ее домашней светлице не работает выключатель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23