Правда, коллеги, узнав о структуре взаимоотношений де Вриза с Маккалумом, наверное, обвинили бы его в продажности. Что ж, на это он возразил бы, что просто ответственно подходит к распространению информации. Дайте людям то, что они смогут переварить. Не более и не менее. Так будет лучше для них и для мира в целом. И если в то же самое время пожертвования Маккалума помогают худо-бедно мириться с несправедливым и недостаточным субсидированием музея, тем лучше.
Редким визитам Ладлоу в музей для научной работы всегда предшествовал вежливый звонок, обращение к высшему должностному лицу, как того требовал этикет. То, что профессор заранее предупреждал о своем появлении, давало де Вризу достаточно времени, чтобы скрыть все следы своих сношений с Маккалумом. В целом все шло своим чередом и довольно гладко.
Затем, примерно месяца два назад, профессор умудрился раздобыть древний документ, который возжаждал заполучить и Маккалум. С того самого дня, когда де Вриз рассказал Маккалуму о дневнике, его посадили на короткий поводок, вынудив балансировать между алчностью одного участника разворачивающегося действа и ужасающей щепетильностью второго, который не мог позволить, чтобы пресловутый дневник попал «не в те руки».
Теперь, когда Ладлоу сошел со сцены, а дневник, очевидно, до сих пор так и полеживает в его кухонном сейфе, де Вриз мог снова контролировать ситуацию.
Он снова вернулся к телефонному разговору. Чтобы сделать свой ход.
– Полиция к сообщению о происшествии добавила вот что. Ладлоу, должно быть, столкнулся с теми, кто к нему вломился, – объяснил де Вриз. – Они, вероятно, уже находились в квартире и какое-то время пытались заставить жену Ладлоу сказать им, где спрятан дневник. Очевидно, она была еще жива, когда появился профессор.
– Счастье, что вы последовали моему совету и уговорили Ладлоу передать дневник вам, – заключил Маккалум.
Де Вриз почувствовал, как его окатила волна ужаса. Маккалум пустил пробный шар, выясняя, заверят ли его еще раз, что дневник находится в целости и сохранности.
Директор покрылся холодным потом. Может, Маккалум дает ему последний шанс признаться во лжи. Если он заподозрил, что Ладлоу так и не отдал дневник де Вризу, тогда ему лучше все сразу сказать и принять наказание, как подобает мужчине.
Но как он может признаться в том, что у него есть только куски дневника, которыми Ладлоу соизволил с ним поделиться? Как может сказать, что неделями водил Маккалума за нос?
Поначалу это выглядело вполне надежной схемой. Ладлоу, не желавший расставаться с дневником, согласился ежедневно загружать его маленькими частями в компьютер, с тем чтобы де Вриз мог получать их через Интернет. В обмен де Вриз согласился заплатить сколько-то денег агенту-антиквару и оплатить услуги Сабби, без которой Ладлоу не смог бы расшифровать самые необычные пассажи допотопного манускрипта.
Хотя сделка была более чем честная, в последнюю минуту Ладлоу настоял на жестком контроле. Воспользовавшись специальной охранной программой, профессор заверил де Вриза, что тот мало-помалу сможет знакомиться с очередными отрывками из дневника, но у него ничего не получится, если он вздумает составить полный документ или снять с него копию.
По крайней мере, старик верил в это. Не зная, что у де Вриза имелся способ обхода подобных программ, таких, например, с чьей помощью книготорговцы Сети защищались от ловкачей, норовящих бесплатно копировать содержание их товара. Дав команду компьютеру делать снимки, де Вриз получил возможность иметь фотографии всех страниц дневника и хранить их в виде файлов, которые потом можно было без помех распечатывать, скреплять и компилировать в любом порядке, какой только ему был угоден. Он позволил Ладлоу считать, что у того все находится под контролем. Это делало старика счастливым и, что еще лучше, обеспечивало в их отношениях тишь да гладь.
Таким образом, даже не имея на руках дневника, де Вриз постоянно мог снабжать Маккалума как переводами, так и копиями с оригинала, за которые тот платил ему огромные деньги.
Все шло бы прекрасно, если бы де Вриза не мучил страх, что Маккалум когда-нибудь захочет взглянуть и на сам документ. Когда этот день наступит… ну, де Вриз боялся себе даже представить, что тогда может произойти.
Когда ему сообщили о смерти Ладлоу, он испугался, что обман может раскрыться, однако боги хранили его. Полиция констатировала, что стенной сейф Ладлоу был вскрыт, но ничего не упомянула о кухонном сейфе. Поэтому у де Вриза были все основания полагать, что стражи порядка, а следовательно, и убийцы Ладлоу, ничего не знали о его существовании. Раз плита не тронута, значит, дневник еще там.
Так что вся та настойчивость, с какой он убеждал Ладлоу не говорить никому, кроме своего помощника Петерсона, о кухонном тайнике, окупилась… и даже с лихвой.
Еще де Вризу очень повезло в том, что Ладлоу всего лишь несколько дней назад, прямо перед своим путешествием в США для переговоров с компанией «Кибернет», успел загрузить компьютер копиями последних страниц документа.
Так что, как только все поутихнет немного, де Вриз отправится в Англию, получит доступ в квартиру, заставит Петерсона открыть сейф и приберет к рукам все, что там есть. Кусок пирога. А пока доказательством того, что дневник находится у него, послужат сделанные в Сети фотографии. Как ни крути, но документ все же там, куда его спрятал Ладлоу, а то, что об этом не знают в верхах БАСХ, ему, де Вризу, только на пользу.
– Значит, убийцы Ладлоу так и не смогли заполучить то, за чем они приходили? – снова повторил Маккалум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98