.. (Ощупывая воздух перед собой пальцами вытянутых рук, осторожно ступая, идет налево.)
Вдруг он останавливается.
Слева входят Двое со штыками в руках. Подобно Захедринскому, они двигаются как люди, которые ничего не видят. Не видят и друг друга.
ПЕРВЫЙ. Он где-то здесь.
Захедринский опускается на четвереньки, туловищем параллельно рампе, головой к левой кулисе, и в такой позе замирает. Второй спотыкается о Захедринского.
Ты где?
ВТОРОЙ. Здесь. (Согнувшись, левой рукой - в правой он держит штык ощупью натыкается на спину Захедринского.)
ПЕРВЫЙ. Ну что там?
ВТОРОЙ. Камень. (Садится на спину, а точнее, на крестец Захедринского, лицом к зрителям.)
Первый приближается к нему, не зная, что Второй рядом, и левой рукой в правой он держит штык - натыкается на ухо Второго. Убежденный, что нашел Захедринского, заносит штык, чтобы нанести удар.
Все их движения замедленны.
Ничего не видно.
ПЕРВЫЙ (узнав Второго по голосу). А-а, это ты... (Опускает руку со штыком.)
Ощупывая Второго вдоль руки и от плеча вниз, натыкается на спину Захедринского. Несколько раз прикасается к спине Захедринского, будто у него завязаны глаза и он проверяет незнакомую поверхность прежде, чем на нее сесть. Садится на Захедринского, как на камень, рядом со Вторым, слева от него, лицом к зрителям.
ВТОРОЙ. Перекурим?
ПЕРВЫЙ. Лучше не сейчас.
ВТОРОЙ. Курить охота.
ПЕРВЫЙ. Когда его найдем, перекурим.
Встают. Проверяя пространство перед собой пальцами вытянутых рук и остриями штыков, идут направо. Выходят.
Пауза.
Захедринский поднимается с четверенек. Поворачивается через правое плечо на полный оборот и идет вперед, то есть направо. Когда он доходит до середины авансцены, справа доносится голос.
ГОЛОС. Фе-е-е-дя!
Захедринский падает на четвереньки, параллельно рампе, головой к правой кулисе.
Пауза.
Справа входит 1-й Матрос. Ощупью идет налево. Минует Захедринского. Слева входит 2-й Матрос с гармошкой. Минует Захедринского.
2-й МАТРОС. Гри-и-и-ша!
Оба останавливаются. Теперь 1-й Матрос находится слева от Захедринского, а 2-й Матрос - справа от него.
1-й МАТРОС. Федька, ты где?
2-й МАТРОС. Здесь!
1-й Матрос поворачивается вправо и начинает идти направо. 2-й Матрос поворачивается влево и начинает идти налево.
Проходят возле Захедринского, минуя друг друга.
2-й Матрос проходит между Захедринским и рампой.
1-й Матрос проходит между Захедринским и белым занавесом.
Выходят туда, откуда пришли, то есть 1-й Матрос направо, а 2-й Матрос налево.
Пауза.
Захедринский поднимается с четверенек и через правое плечо поворачивается лицом к зрителям.
Пауза.
Захедринский поворачивается через правое плечо спиной к зрителям и идет вперед, то есть к белому занавесу.
Белый занавес начинает перед ним подниматься.
По мере поднятия белого занавеса появляется линия набережной, линия горизонта и церковь.
Две скамьи из черного мрамора по бокам церкви, шезлонг, табурет, столик, флаг США над церковной аркой - исчезли. Исчезла также луна. Небо по-прежнему темно-сапфировое, а море светло-синее. Как небо, так и море стали на один тон темнее, чем прежде.
На линии набережной, слева от церкви - стол-секретер из I акта. За секретером, левым профилем, сидит и пишет Сейкин, так же, как в начале I акта, в расстегнутом кителе и без ремня. На коленях Сейкина лошадиный череп. Справа от церкви, на линии набережной - кресло из I акта, повернутое влево, то же кресло, в которое села Татьяна, когда вошла в гостиную пансионата "Ницца" в Крыму в начале I акта. Перед креслом небольшой круглый столик на одной ножке-колонке с широким основанием, на столике ваза для фруктов, та же, что в I акте. В вазе пирамидой лежат апельсины.
Кресло пусто.
Захедринский проходит еще несколько шагов вглубь сцены и останавливается. Стоит спиной к зрителям.
Пауза.
ЗАХЕДРИНСКИЙ. А где Татьяна Яковлевна?
Сейкин кладет перо, берет лошадиный череп подмышку, встает и приближается к Захедринскому.
СЕЙКИН. Пойдемте, Иван Николаевич.
ЗАХЕДРИНСКИЙ. Куда?
СЕЙКИН. К ней. (Берет Захедринского за руку, ведет его налево.)
Оба выходят.
Из моря, то есть из-за края набережной, поднимаясь по ступеням невидимой лестницы, появляется Татьяна, в том же возрасте и в том же костюме, с тем же зонтиком, что в начале I акта. Входит в церковную арку. Одновременно освещаются окна церкви и звучит православный церковный хор, мощные басы и баритоны. Окна церкви пылают пурпуром, как через пурпурные витражи. Татьяна останавливается в церковной арке.
Стоит лицом к зрителям.
Пауза.
Сцена постепенно затемняется и приглушается церковный хор. Только окна церкви по-прежнему ярко освещены.
Темнота и тишина. В темноте - лишь светло-пурпурные прямоугольники окон.
Пауза.
Окна церкви внезапно гаснут, все одновременно.
З а н а в е с
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Переводы фрагментов "Гамлета", "Отелло" и "Сна в летнюю ночь" (в польском оригинале пьесы. - Прим. перев.) сделаны мной. Подобная самостоятельность не является проявлением недоверия к переводам уже существующим, но произволом по отношению к Шекспиру, прилаживанием его текстов к ситуации настоящей пьесы (введение в действие фрагментов пьес Шекспира, пропуски в его текстах, перестановки, упрощения), и даже, в одном из случаев, изменение смысла (несколько строк в фрагменте "Сна в летнюю ночь"). Естественно, что я не мог бы допустить подобное своеволие, если бы воспользовался одним из широко известных переводов.
Шекспировские фрагменты необходимо играть всерьез, то есть так, как играли бы актеры в самих этих пьесах. Любая пародия недопустима.
Призыв к постановщикам и актерам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32