В тот вечер, который мы провели за бутылью вина в светлице Алнуика, Джон затронул эту тему в разговоре с приехавшим в гости Уориком:
– Да, брат, королева у нас не подарок, но твое открытое осуждение ее опасно. Почему ты не скрываешь свое отношение к ней, как делают все остальные?
– Мы с братом короля Кларенсом решили не притворяться по одной простой причине: мы единственные, кто может себе это позволить. Мы надеемся, что наше осуждение заставит Эдуарда понять суть презренной женщины, на которой он так поспешно женился, и вред, который она наносит его репутации. Королева Елизавета – вторая Маргарита, и в конце концов брак с ней будет стоить Эдуарду и его наследникам короны.
– Эдуард ослеплен любовью, поэтому невозможно заставить его увидеть вещи такими, какие они есть. Брат, скрывай свое презрение. Это добром не кончится. Я боюсь за твою безопасность. И за нашу тоже. Судьба Невиллов в твоих руках. Прошу тебя, дай задний ход, пока не стало слишком поздно.
– Я сам знаю, что лучше для нас и Англии! – крикнул побагровевший Уорик и вылетел из светлицы.
Джон пытался умилостивить короля, удвоив усилия по сохранению мира на шотландской границе, но Бамберг по-прежнему не сдавался. Мы утешали себя тем, что прошел год с лишним, а королева все еще не родила наследника.
– Может быть, наши страхи напрасны, – с надеждой сказала я Урсуле.
– Если она окажется бесплодной, мы будем спасены, – шепнула в ответ Урсула, взяла свечку, бросила на меня красноречивый взгляд и пошла молиться в часовню.
Накануне прихода нового, 1466 года обнаружилось, что я снова беременна. Я напевала себе под нос, украшая замок к празднику и мечтая родить Джону еще одного сына. Тем временем Джон тратил все свои силы на взятие Бамберга. Он пробил стену с помощью одной из пушек Уорика и штурмовал крепость. Ланкастерцы сдались на милость победителя после того, как нашли мертвым своего коменданта, сэра Ральфа Грея. Однако на следующий день Грей очнулся; оказывается, его просто оглушило рухнувшим потолком. Комендант был тяжело ранен, не мог стоять, но это не спасло его от суда в Донкастере, на котором председательствовал мой дядя. Грей выслушал свой смертный приговор, лежа на подушках. Его отнесли на плаху и обезглавили. Я была потрясена жестокостью дяди, но решила не портить себе Рождество.
Джон прибыл в Уоркуорт в сочельник, измученный и сильно простуженный. Я тут же уложила его в постель, как всегда, заботясь не только о его телесном, но и о душевном здоровье. К тому времени я наняла лучших музыкантов и мимов, которых могла найти, и пригласила многих друзей в роскошный замок Уоркуорт, куда мы переехали на Святки. Там мы провели несколько приятных вечеров в компании лорда Клинтона, лорда Скрупа Болтонского, сэра Джона Коньерса, их жен и рыцарей. Уорик приехать не смог; но прислал на один из пиров своего трубадура.
По просьбе брата Джон надел свой обруч и графское одеяние, и трубадур по приказу Уорика спел песню, посвященную Джону, а потом рассказал историю о славном рыцаре Ги Уорике, который сначала убил в Дансмор-Хите огромную корову, а потом сразил нортумберлендского дракона.
– Ваш доблестный брат Уорик, Делатель Королей, – объявил трубадур, – поручил мне сообщить всем собравшимся, что вы, милорд, сразили нортумберлендского дракона с тем же пылом и так же легко, как это сделал легендарный герой Ги Уорик! – Он начал тузить кулаками воздух и воскликнул:
– Долой Перси! Да здравствуют Невиллы!
Его голос перекрыли ликующие крики и топот ног.
К Двенадцатой ночи Джон поправился и был готов вернуться к своим обязанностям. В это время пришла радостная весть. Лорд-правитель Ирландии, граф Десмонд, ближайший друг герцога Йорка, который всегда поддерживал его, рискуя собой, и дал ему пристанище после катастрофы у Ладлоу, должен был приехать в августе и доложить о положении в Ирландии своему доброму другу, королю Эдуарду. Нас пригласили на банкет, который должны были устроить в его честь в Вестминстере.
Глава двадцать вторая
Банкет, 1466 г.
Одиннадцатого февраля 1466 года Элизабет Вудвилл родила дочь, которую назвали Елизаветой. Девочку крестили архиепископ Кентерберийский и архиепископ Джордж, а ее крестными матерями стали две бабушки, герцогиня Сесилия и герцогиня Жакетта. Эдуард еще раз обратился к Уорику и попросил его стать крестным отцом; граф приял эту честь ради сохранения мира в стране.
Но церемония благодарения матери, прошедшая в Вестминстерском дворце, затмила пышностью даже крестины первого ребенка королевской четы. Во время своего следующего приезда в Алнуик Уорик сообщил нам подробности. Выскочка, красота которой пленила сердце и обеспечила руку короля, сидела за столом на одиночном золотом кресле в роскошно убранном зале, а перед ней стояли на коленях первые леди королевства.
– Эта Вудвилл потребовала для себя таких почестей, что богемские вельможи, случайно оказавшиеся в Вестминстере, не могли поверить своим глазам. Она держала на коленях сестру короля Мег и собственную мать Жакетту три часа и обедала, не удостоив их ни единым словом.
– Эту церемонию устраивали и раньше, – возразил Джон.
– Да, иногда устраивали, но не в течение трех часов. Кроме того, их устраивали в честь особ королевской крови, а не простолюдинок! – рявкнул Уорик. – Когда ее мать не выдержала и попросила разрешения расправить мышцы, ее просьбу уважили. Но когда начались танцы, эта Вудвилл сидела и следила за всеми, так что даже сестре короля Мег пришлось вернуться и сделать ей реверанс… Богемцы никогда не видели ничего подобного! – Лицо Уорика выразило крайнее отвращение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126