и за четыре байаньских месяца освоил не только язык, но
и многое из того, что знал землянин.
- Вы, конечно, помните, - сказал Шах Шан, - что через двадцать три
дня Энка Нэ вернется к взрастившей его груди Орури?
- Да... - тяжело вздохнул Пол, - ...но... разве это необходимо?
- Так было всегда. Бог-император правит в течение года. Затем Орури
выбирает новую оболочку.
- Но разве это необходимо?
Шах Шан пристально смотрел на него. И в глазах этого юноши Пол Мэрлоу
почувствовал мудрость, выходящую за пределы его понимания.
- Это действительно необходимо, - мягко ответил Шах Шан. -
Цивилизация не может измениться всего за одну человеческую жизнь. Ты-то
должен об этом знать, Пол. Если Энка Нэ не принесет с радостью себя в
жертву, то Байа Нор просто перестанет существовать. Возникнут различные
группировки... Скорее всего, дело кончится гражданской войной... Нет.
Просвещение должно начаться медленно, мирно. Ты - орудие Хаоса - есть
одновременно и орудие прогресса. Ты должен посадить семя и надеяться, что
когда-нибудь совсем другие люди пожнут урожай.
- Шах Шан, ты первый человек, заставивший меня плакать.
- Будем надеяться, что и последний. Я ничего не знаю о новом
боге-императоре. Его уже нашли и обучают. Но я ничего не знаю о нем.
Возможно, он окажется... какое слово я ищу?
- Ортодоксальный? - предположил Пол.
- Да, окажется более ортодоксальным. Возможно, он будет настаивать на
соблюдении традиций. Тебе следует проявлять осторожность. - Шах Шан
рассмеялся. - Ты помнишь, что произошло, когда ты познакомил нас с
колесом?
- Погибло три человека, - ответил Пол, - но зато теперь жители Байа
Нор могут использовать повозки, тачки и многое-многое другое.
- Нет, Пол, твоя арифметика ошибочна, - покачал головой Шах Шан и
сделал большой глоток из своей кружки. - Я не говорил тебе этого раньше,
но чтобы сохранить тебе жизнь и разрешить постройку повозок, Энка Нэ
пришлось казнить сто семнадцать жрецов, в основном из Ордена Слепых. А это
не такая уж малая цена, не правда ли?
Потрясенный, Пол Мэрлоу ничего не мог на это ответить.

17
Стояло холодное серое утро. Порывистый ветер, дующий со стороны леса,
наполнил Байа Нор странными запахами с привкусом мускуса, напоминающими о
бренности всего сущего.
Мысли о смерти не покидали Пола Мэрлоу. Именно неотвратимо
приближавшаяся смерть Шах Шана и, возможно, неожиданно начавшиеся уроки
английского заставили псевдо-байани Поула Мер Ло уступить место
англичанину из двадцать первого века - Полу Мэрлоу. Уступить место
человеку, единственный друг которого в этом чужом для него мире через
шесть дней радостно встретит свою смерть. И мысль об этом наполняла Пола
горечью и отвращением.
Он успел полюбить Шах Шана. На Земле, горько вспоминал Пол, любовь
если и не вышла из моды, то по крайней мере вызывала недоумение. А любовь
мужчины к мужчине вообще воспринималась как извращение. Но здесь, на
другом краю неба, на еще одном клочке космической пыли, именуемом
планетой, в этой любви можно было признаться. И она не требовала
оправданий, не вызывала ни чувства вины, ни стыда.
Но почему он полюбил Шах Шана? Может, потому, что как Энка Нэ тот
пощадил землянина. Пощадил, когда и безопаснее, и спокойнее было бы
покончить с ним раз и навсегда. Или потому, что на том, другом,
бело-голубом шаре, у него никогда не было брата. Или сына...
Но что бы ни являлось причиной, суть от этого не менялась. Шах Шану
суждено было умереть. Или, точнее, Энка Нэ, бога-императора Байа Нор,
хотел прижать к своей груди Орури. И самый блестящий ум во всей Байа Нор
окажется принесенным в жертву бессмысленным традициям и предрассудкам
маленького невежественного племени, за последние несколько сотен лет не
изменившегося ни на йоту.
Как там гласит байаньская пословица? Тот, кто действительно живет,
умереть не может. Пол Мэрлоу засмеялся. Черт побери Орури! И он снова
засмеялся, осознав, что попросил одно божество наказать другое.
В своей печали он избрал одиночество. Покинув свой маленький домик и
Мюлай Туи в нем, Пол побрел вдоль Канала Жизни, пока не оказался в самом
конце полей каппы, на краю леса. Теперь он сидел на небольшом холме,
наблюдая, как на раскинувшихся вокруг залитых водой полях трудятся
женщины.
Они пели, и робкие порывы ветра доносили до Пола Мэрлоу отдельные
слова:
Немного каппы, немного любви,
Орури все слышит где-то вдали.
Немного каппы, немного тепла.
Орури подарит нам ночь без конца.
Немного каппы, немного слов.
И краток день, и ночь без снов...
Да, подумал Пол с яростью, черт побери Орури! Это он, Орури, словно
жернов на шее, удерживал байани в средневековье, со средневековыми
взглядами и предрассудками, которые практически остановили прогресс на
этой планете...
Черт побери Орури!
Внезапно раздавшийся протяжный женский крик прервал его немой
монолог. Никогда раньше он не слышал подобного крика. Сначала он даже не
понял, кто это кричит: зверь или человек, близко или далеко.
Крик раздался снова, и на этот раз закончился тяжелым вздохом. И тот,
кто его издал, находился близко, очень близко... на мгновение Пол готов
был поверить, что это кричал он сам. Но звук доносился с другой стороны
холма.
Всего несколько шагов, и Пол достиг вершины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55