Обладая необыкновенной восприимчивостью, свойственной кельтам, он разыскал меня в то утро, когда уезжал, именно для того, чтобы успокоить мои страхи.– Я признаюсь, что вышел из себя, госпожа, и говорил с вами обоими грубее, чем хотел. Артур сказал, что понимает меня, и я надеюсь, что и ты примешь мои извинения.– Может быть, смена обстановки поможет тебе, – ответила я, с любовью глядя на рыжеволосого, – мы бы не хотели, чтобы ты уезжал рассерженным… или чувствовал, что ты не можешь вернуться.Он обезоруживающе улыбнулся.– Артур и его двор – по-прежнему мой дом и моя семья. Но уже много лет, как я не видел своих родных. Мордред и Гарет, наверное, так выросли, что я их и не узнаю. А мать… ну ладно, настало время покончить с нашими разногласиями.Я кивнула и подумала, что оба они должны были смягчиться и уладить старые ссоры. Если это будет так, то, возможно, найдется какой-нибудь способ помирить ее с Артуром. Помня об этом, я попросила Гавейна передать ей мои лучшие пожелания и сказать, что я надеюсь когда-нибудь встретиться с ней. Гавейн обещал передать. Все это было сказано как бы мимоходом, но я надеялась, что может принести какую-нибудь пользу.Не прошло и недели, как Эттарда объявила, что уезжает в свои владения в Корнуолле, которые оставила ей Игрейна. Теперь с Пеллеасом у нее не могло быть никакого будущего, а история с Гавейном обсуждалась всеми при дворе, и я не винила ее за желание уехать. Я пожелала ей всего самого доброго и дала паланкин, которым пользовалась Игрейна, потому что в нем она чувствовала себя удобнее, чем я.Я попросила мать-королеву покровительствовать ей, но сделала это про себя, потому что была уверена, что даже на небесах Игрейна проявит больше терпения, чем я.Кроме того, приближающийся приезд Тристана и Изольды не оставлял мне времени беспокоиться за Эттарду.Отряд из Корнуолла прибыл в Оксфорд через неделю, и Изольда немедленно удалилась в комнаты, которые я ей отвела. Я спросила ее, желают ли они с Бранвеной обедать с нами, но она ответила, что подготовиться к встрече с людьми не раньше следующего утра, поэтому я пошла в зал одна.– Ты выбрал очень удачное время, – говорила Тристану Августа, – мы не ждали вас так скоро, иначе бы Гвен уже собирала вещи.– Я? Для чего? – спросила я, захваченная врасплох.– Как для чего? Для того чтобы сопровождать Изольду. – Мой муж, казалось, удивился, что я не предусмотрела такого поворота событий. – Ты же знаешь – ей нужна компаньонка.Мне хотелось рассмеяться, потому что мысль о том, что надо охранять добродетель Изольды, казалась совершенно нелепой, но Артур строго смотрел на меня, поэтому я подавила смех и взглянула на Ланселота. Наши глаза на миг встретились, и я внезапно поняла, что он так же, как и я, не предполагал такого решения вопроса.– Но я не хочу ехать в Сад Радостей, – сопротивлялась я, когда мы готовились спать. – Я думала, что мы поедем вместе в Кадбери.– Я тоже так думал, – вздохнул Артур, – но до тех пор, пока я не увижу, как на это ответит Марк, мы должны оставаться предельно осторожными. Мне бы не хотелось воевать с этим человеком – это может легко втянуть в войну Ирландию. Ты поедешь с Изольдой, пусть это выглядит веселым летним отдыхом двух королев.Я содрогнулась, понимая, что не могу сказать Артуру, что боюсь на многие недели оказаться наедине с Лансом. Одно дело, когда радуешься его обществу в компании других людей Артура, но совсем другое – встретиться лицом к лицу с… с чем? Я поняла, что не могу даже завершить мысль.– Потребуются недели, чтобы подготовить двор к отъезду, – не сдавалась я.– Значит, возьми небольшую свиту, – последовал ответ, – я уверен, что на самом деле неважно, сколько вас там будет, нам надо только убедить Марка, что соблюдаются правила приличий, которых требует его христианская вера.Артур встал рядом со мной и, обняв меня, притянул к себе.– Меня тоже не радует разлука с тобой на целое лето, – сказал он. – Но интересы Британии превыше всего, а сейчас это означает, что Марку нужно дать время успокоиться, прежде чем он решит, что ему делать со сбежавшей женой.Я смотрела на него и чувствовала любовь, ненависть, хотела крикнуть: «Можешь ты думать о чем-нибудь другом, кроме Британии!» – и это так волновало мою душу, что из моих глаз полились неожиданные слезы.– Ну, хватит, разве моей любимой кельтской королеве нужно плакать о такой мелочи, как недолгая, всего на три месяца, разлука? – поддразнил Артур, заключая меня в свои медвежьи объятия.Я обхватила его руками, прижалась к нему, и все мои слова сомнения и неуверенности утонули в молчании, в котором были и любовь, и надежда, и печаль.Когда-нибудь, Артур, говорила я себе, когда-нибудь эти чувства выплеснутся наружу, и тогда ты услышишь такой крик, который ты не сможешь забыть. ГЛАВА 29САД РАДОСТЕЙ Итак, мы выехали в Уоркворт. Ланс и я, Тристан и Изольда, Паломид и Грифлет, который уговорил поехать и Фриду, и большинство фрейлин двора, потому что в последнюю минуту Артур растерянно посмотрел на меня и сказал:– Что я только буду делать с ними, когда ты уедешь?После многих миль езды по Чевиотским нагорьям с их высокими, продуваемыми ветрами пустошами, заросшими фиолетовым болотным мхом, долина реки Кокет показалась очаровательным местом. Спускаясь вниз в ее буйную свежую зелень, я поняла, почему Ланс любил ее. Она казалась заколдованным королевством.Когда мы спешились у каменистого пруда, давая отдохнуть лошадям, я заметила стремительного зимородка, похожего на всплеск голубой молнии.В первый раз за многие годы я ощутила особое очарование окружающей меня природы – серого лишайника на корявой коре дуба, мха, густого и яркого, покрывавшего сырые скалы, журчание воды, перекатывающейся с уступа на уступ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138