Он был человеком, в которого можно легко влюбиться, но нельзя и мечтать о браке с ним, а я не была уверена, что она достаточно взрослая, чтобы понять эту разницу.Девушки, которые сшили кошелек Ламораку, висевший у него на поясе, теперь подзадоривали его, чтобы он наполнял кошелек деньгами. Дети красильщика сплели гирлянды из цветов, и надели их на шеи волкодавам, а Дагонету тоже подарили букетик цветов. Даже у Кэя на мизинце левой руки теперь поблескивало новенькое кольцо. Но когда я спросила про него, сенешаль сердито – буркнул что-то и отвернулся. Я огорчилась, потому что надеялась, что оно означает какую-нибудь любовную интрижку. Сенешаль королевства слишком часто бывал в плохом настроении, и, любовь была бы ему полезной.Кэй был молчалив и скрытен, но лондонцы были открыты, дружелюбны и взволнованы тем, что мы собирались созвать Круглый Стол в их городе. Они выстроились вдоль дороги, которая вела к двойным воротам, и, перегнувшись через парапеты стен, осыпали нас цветами и выкрикивали добрые пожелания.Линнет, дочь смотрителя, вызвалась сопровождать меня к имперскому дворцу.– Моя семья постаралась сделать все возможное, госпожа, – усмехнулась десятилетняя девочка с испачканным лицом. – Трудно представить, сколько грязи мы вывезли отсюда. – Она рукой обвела самую просторную комнату, которую мне когда-либо доводилось видеть.На полу остались дыры там, где рыли ямы для очагов, стены были черными от сажи десятилетиями коптящих факелов, а от беспорядочной груды мебели в одном из углов комната казалась еще более заброшенной. Но я не сомневалась, что Кэй сумеет превратить ее в нарядный зал.– Пойдем в парк, – попросила Линнет, – мы расчистили заросли ежевики и даже посадили кое-что на старом огороде.И в самом деле, хотя дальние углы сада все еще украшали заросли плюща и вьюнка, в огороде на аккуратных грядках буйно росли капуста и репа, молодой салат и свекла. Шалфей, чабрец и розмарин переплелись вместе у сломанного фонтана, а бархатцы заполнили бассейны. Наперстянка росла вдоль дорожки во фруктовый сад.– Смотри, вот епископская черешня! – Во взгляде Линнет блеснул лукавый огонек, когда она указала на огромное старое дерево. – Старик очень дорожил им, посылал мальчишек гонять птиц и не позволял никому есть ягоды. Но когда мы узнали, что вы приезжаете, мой отец объявил, что этот сад принадлежит королю и что никто, кроме тебя, не имеет права рвать ягоды, значит, черешня твоя.Я усмехнулась про себя, подумав о старом священнослужителе, дорожившем своим деревом и отдавшем его королеве, которой, по его мнению, и вовсе не существовало.Линнет по-прежнему болтала, показывая мне то мушмулу и грушу, то яблони и тутовник, и вдруг она стала серьезной.– Мой отец говорит, что городской совет будет просить его светлость сделать Лондон частью Логриса. Как ты думаешь, он согласится?Я улыбнулась детской непосредственности Линнет и не ответила на се вопрос, но заверила ее, что Артур рассмотрит все предложения, поданные ему этим летом.Как и предсказывала Линнет, лондонцы оказались настойчивы в своих желаниях, и несколько дней спустя за завтраком Артур огорченно посмотрел на меня.– Похоже, что мы станем правителями Лондона, – признался он. – Взять лондонцев под нашу защиту – мысль совсем не плохая. Лагери, разбитые мной после Линкольнского похода, расположены удачно, чтобы охранять места возможных нападений. И сам Лондон станет клином между северными саксами и саксами Кента и Сассекса. Это помешает им объединить силы. Кроме того, народ хочет власти короля, да и мне ненавистна мысль, что наши подданные снова станут опасаться за свое будущее.– Похоже, что выбор у нас невелик, – усмехнулась я. – Какими бы бедными они ни были, они настойчивы в своем желании владеть нашими землями.Артур кивнул и жестом показал мне, чтобы я шла за ним.– Пойдем, посмотрим на шатер, который ставит Ланс на развалинах башни Цезаря. – Он широкими шагами пошел к выходу, прежде чем я успела встать на ноги, и мне пришлось, подобрав юбки, бежать по коридору, чтобы догнать его.Тяжелые одежды мешали движениям Артура.Когда мы подошли к башне, со своих мест с карканьем поднялась стая воронов. Судя по количеству гнезд, разместившихся среди разрушенных стен, птицы уже давно облюбовали это место. Они кружились и парили над нашими головами, и я с удовольствием наблюдала за ними, когда к нам подошел бретонец.– Святилище старого бога Брана. – Ланселот указал на холм, теперь загроможденный и развалинами, и шатрами. – Именно здесь они похоронили его голову, чтобы охранить Британию от вторжения. Интересно, знали ли это римляне, когда строили башню?Мы с Артуром посмеялись над этой шуткой, но я остановилась и торопливо прочла, молитву – я надеялась, что после всех трудов по подготовке этого собрания Бран заметит разницу между саксонскими варварами и королями Британии.Через лондонские ворота один за другим проезжали военные вожди. Их имена выкрикивал недавно назначенный глашатай, Он шел впереди них, звоня в колокольчик и объявляя имя и звание вождя, чтобы люди на улицах знали, какой знатный человек проходит перед ними. Его крики также предупреждали нас о приближении очередного гостя.Мы размещали знать, где только могли – в основном в шатрах или в каменных зданиях, которые еще были пригодны для жилья. Остальные устроились в трактирах и на постоялых дворах, а воины спали в парке.Некоторые короли не смогли приехать. Например, мой кузен Маэлгон не приехал из-за болезни жены, а король Марк, который никогда не любил путешествовать, говорил, что его молодая жена желает остаться дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138