– Послушай, Ги, ты должен объяснить мне все, – настаивала она. – Я специально приехала из Парижа, чтобы повидаться с тобой, а ты взял и закрылся здесь, наверху!
– У меня возникли важные дела. Из-за этого, собственно, я и приехал сюда.
– Из-за того, что так расстроило дедушку? После разговора с тобой он спустился к нам очень бледный. Ги, не стоит его тревожить. Он ведь уже очень старый. – Она вынула из кармана своего платья пачку сигарет и закурила. Пикантный запах табака «галуа» заполнил кабинет. – Так расскажешь ты мне обо всем этом или нет?
Ги откинулся в кресле.
– Да, расскажу. Я и хотел это сделать. Если я не ошибаюсь, ты имеешь право знать об этом. Почему бы не сделать этого прямо сейчас? Тогда ты будешь подготовлена.
– К чему такая торжественность? Твои слова звучат очень загадочно.
– Вовсе нет. Просто само дело довольно щекотливое. Не хотелось бы, чтобы ты болтала о нем со своими друзьями-леваками.
– Не будь бякой, Ги! – Ее губки растянулись в тонкую линию, она глубоко затянулась. – У меня перед друзьями обязательства такого же рода, как у тебя перед твоими. Кстати, как поживает Венди?
– Венди в порядке. – Он знал, что распространяться на эту тему не стоит. Лиза ревновала его к любой женщине.
– Ты еще не женился на ней?
– Нет.
– Почему же? Ты что, не любишь ее?
– Это не свое дело.
– Я твоя кузина.
– Но не моя воспитательница. Мне показалось, что ты хочешь поговорить о причинах моего приезда сюда, а не о моих намерениях в отношении Венди.
Лиза улыбнулась.
– Сдаюсь. Что ж, тогда рассказывай. – Она наклонилась над столом, чтобы взглянуть на бумаги, которые были там разложены, и он вдохнул запах ее духов – похожий на запах мыла для гостей у матери, догадался он. Не настоящие духи. Лиза теми и не пользовалась. – Что это такое? – спросила девушка.
– Списки вещей, украденных из замка во время войны. Уверен, что дед рассказал тебе об этом.
– Конечно, но почему они вдруг заинтересовали тебя?
– Потому что я на волоске от того, чтобы, возможно, возвратить их назад.
Она слегка присвистнула.
– Как же? Я думала, они потеряны навсегда.
– Все мы так считали. – И Ги пересказал ей все. Она слушала его внимательно и, докурив сигарету, достала из пачки новую.
– Значит… ты едешь в район Карибского бассейна, – проговорила она, когда он закончил рассказ.
– Надеюсь, да. Беда в том, что ни дед, ни мать не очень поддерживают эту затею. Мама – яростная противница поисков, другого я и не ждал; но и у деда имеются тоже сомнения.
– Почему? – В ее черных глазах на узком лице отразилась растерянность.
– Не знаю. Он, похоже, считает, что могут возникнуть непредвиденные неприятности. Честно говоря, я несколько удивлен этим. Его всегда переполняла ненависть к фон Райнгарду. Я думал, что он ухватится за любую возможность отомстить.
– Ну, ты знаешь дедушку. Он не станет делать ничего такого, что всколыхнет тихие воды его заводи, и в этом смысле с возрастом он становится все хуже. Другие тоже так поступают, верно? В старости они становятся все более непреклонными, более упрямыми в своих давно сложившихся привычках.
– Конечно. Но, как ты сама сказала, он очень стар. Я не хотел бы расстраивать его.
– Не отговаривал ли он тебя от этой затеи?
– Нет. Он дал мне свои архивы.
– Ну вот, видишь. Может быть, он даже рад, что ты взялся за то, что он не может уже сделать сам. Ги, тебе стоит выяснить, действительно ли тот человек – фон Райнгард. Этот мерзавец должен получить по заслугам. – Ее голос опять зазвучал резко, она стала говорить таким же тоном, каким она до хрипоты спорила о политике далеко за полночь с дружками левых взглядов, не оставляя камня на камне от старого мира. Ги улыбался этой ее задиристости.
– Значит, ты думаешь, я поступаю правильно?
– Абсолютно. Так хотелось бы поехать вместе с тобой. Но, думаю, мне нельзя…
– Конечно, Лиза. И я так думаю.
– Тогда держи меня хотя бы в курсе. Господи милостивый, как бы мне хотелось добраться до этого немецкого борова!
– Думаю, нам это удастся. Если мои предположения подтвердятся, я сдам его соответствующим государственным органам. Теперь мы живем в цивилизованном мире, слава Всевышнему… и благодаря союзникам.
– А также благодаря нашим мужественным соотечественникам и соотечественницам. Нельзя забывать и их вклад. Твой отец, твой дядя…
– Знаю, – отозвался он. Но все равно он почувствовал какой-то неприятный укол, что-то его задело, и он вспомнил предупреждение Гийома. – Ладно, теперь я отправлюсь спать. Не думаю, что сегодня я способен сделать что-нибудь еще. Не могу сосредоточиться.
– Наверное, я виновата, – извиняющимся тоном произнесла она.
– Ну, что ты! У меня уже ум за разум заходит. Всему есть предел.
– Что это за фотографии? – Лиза снова склонилась над письменным столом, пододвинув к себе коробку с документами, движимая частично подлинным интересом, а частично желанием продлить ночную беседу. Ей не хотелось спать, и она не желала пропустить случай подольше побыть с Ги наедине. Завтра ей надо возвращаться в Париж, а он уедет в Англию, а потом, по всей видимости, на другой конец света. И она не знала, скоро ли увидит его опять. Ее печалило, что он приезжал так редко.
– Снимки драгоценностей. Разве ты не видела раньше их?
– Не помню. Думаю, не видела. – Она стала просматривать фотографии, нагнувшись так низко, что пряди ее волос коснулись его лица. Поняв, что она сделала это нарочно, Ги слегка отстранился.
– Вот, значит, как выглядит знаменитый триптих, – воскликнула Лиза, делая вид, что не заметила его реакции.
– Да, сцена из жизни Орлеанской девы. Впечатляют, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154