Этот домик всегда напоминал Лили сказку про Гензеля и Гретель – и не только потому, что стены выглядели так, будто были сложены из сахарных плит и украшены лепниной из белого марципана. Она думала, что Фернандо Санчес, которому принадлежал этот домик и которого ей следовало бы называть «дядей Фернандо», был подобием злой ведьмы. Высокий и худощавый, похожий на гончего пса, Фернандо, обожавший пиво, со временем отрастил-таки себе брюшко, которое нависало над поясом брюк. У него был крючковатый нос и клочья преждевременно поседевших волос на гладкой лысине, напоминавшей отполированный грецкий орех. Но Лили не могла оторвать глаз от его синевато-багрового шрама на горле, который и завораживал и отталкивал ее. Голос Фернандо напоминал торопливый хриплый шепот с придыханием.
Отец объяснил, что Фернандо прострелили горло пулей, НО ему повезло, раз он остался в живых. Пуля повредила голосовые связки, пройдя наискосок вниз, и застряла в плече.
Лили вся содрогнулась.
– Это произошло во время войны, папа? – спросила она. Она знала, что ее отец был на войне.
– Думаю, что да, – неуверенно ответил Отто, и только много лет спустя Лили поняла, что это не могло быть правдой.
Жалея Фернандо, Лили не могла заставить себя относиться к нему с симпатией и радоваться, когда «пряничный домик» закрывался, а Фернандо уезжал к себе домой в Южную Америку.
– Почему Джорге живет у него? – спросила она однажды мать. – Почему не у нас? Это было бы более разумно.
Ярко-красные губы Магдалены раздвинулись в улыбке.
– Почему – «разумно»?
– Ему не надо было бы ходить так далеко, чтобы повидаться с папой. Он мог бы занять соседнюю с моей комнату, и наш повар готовил бы ему завтрак.
Магдалена сделала вид, что обдумывает это соображение.
– Да, но у Джорге есть собственная повариха. Она очень расстроится, если он откажется от ее завтраков.
– И вовсе она повариха не Джорге, – возразила Лили. – А дяди Фернандо.
– Но Лили, это практически одно и то же. – Лили это озадачило, а Магдалена продолжала:
– Дядя Фернандо – отец Джорге. Разве ты этого не знаешь?
– Не знаю, – ответила Лили, придя в ужас. Она просто не могла поверить, что такое чудовище, как дядя Фернандо, мог быть чьим-то отцом, тем более Джорге.
– Дядя Фернандо – деловой партнер твоего отца, – объяснила Магдалена. – Ты это знаешь. Ну вот, а Джорге работает на него. Иногда дяде Фернандо нездоровится, он не поспевает управляться со всеми делами, и тогда вместо пего подключается Джорге.
У Лили полегчало на сердце. Было похоже на то, что Джорге станет проводить значительно больше времени на острове. Она размышляла, а что скажет Магдалена, если открыться ей, что она хочет выйти замуж за Джорге, но решила немножко повременить с раскрытием своей тайны. Вместо этого она задала вопрос, который уже много раз задавала. Ей всегда нравился ответ, а теперь он имел для нее особое значение.
– Расскажи мне, как ты познакомилась с папой. Магдалена несколько нетерпеливо откинула назад свои волосы.
– Аз, Лили. Ты так часто слышала об этом, что, наверное, выучила мой рассказ наизусть.
– Расскажи еще раз – пожалуйста!
– Родители твоего отца, жившие в Германии, вывозили кофе. Этот кофе пили в самых лучших кафетериях Европы, от Берлина до Вены. Но они очень пострадали во время войны. Их дом разбомбили, а их дело развалилось. Твой отец приехал в Южную Америку, чтобы начать все сначала. Мой отец – твой дедушка, – помог ему. Они знали друг друга по торговле кофе. Дедушка Висенте занимался политикой и помог достать твоему отцу нужные документы. Когда он приехал в Венесуэлу, мы встретились и полюбили друг друга. Конечно, он был значительно старше меня. Ему было почти сорок, а мне всего семнадцать. Но для нас это не имело значения, а мой отец очень обрадовался, что я вышла замуж за его старого друга.
На губах Лили засветилась улыбка. Это была самая лучшая часть рассказа – что папа был значительно старше мамы и что дедушка Висенте был рад, так как Отто был его старый знакомый. То же будет у нее с Джорге, подумала она. Раз получилось у мамы с папой, почему не может получиться и у нее?
– Расскажи мне, как вы приехали на Мандрепору, – настойчиво попросила она.
– Тут и рассказывать-то нечего. Дедушка Висенте помог папе с арендой острова, а потом мы его выкупили. Мы приехали сюда, построили здесь гостиницу, и папа смог заняться бизнесом с дедушкой Висенте и дядей Фернандо.
Лили не стала спрашивать, в чем заключался этот бизнес. Она подумала, что слушать об этом скучно.
– А Джорге? Ты знала его уже тогда? Щеки Магдалены слегка порозовели.
– Я знала его с детских лет.
Ей следовало бы уже тогда обо все догадаться, подумала Лини, ВСПОМИНАЯ теперь с удивительной ясностью события тех далеких дней и выражение лица матери, когда она произнесла эти слова. Но тогда Лили была лишь маленькой девочкой. Для нее мама и папа составляли единое, неразрывное целое. Ни тогда, ни позже ей не пришло в голову, что Магдалена и Джорге, игравшие вместе в детстве, были в каких-то иных, кроме как в дружеских, отношениях.
То были подлинно идиллические дни, вспоминала Лили. Дни, когда она воспринимала любовь, счастье и безопасность как само собой разумеющееся. Дни до смерти мамы.
Это произошло примерно через год после того, как она в первый раз увидела Джорге, подумала Лили, и ужас той ночи запомнился ей навсегда.
Она припоминала, что ее разбудила какая-то возня – громкие голоса, но не сердитые, а возбужденные, и чьи-то ужасные вопли. Сердце Лили сильно стучало–от страха и от внезапного пробуждения. Она инстинктивно поняла, что происходит что-то жуткое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154