— Я думаю, это означает, что будет девочка. — Ее сонные карие глаза ожили. — Правда, это будет прекрасно? Ты знаешь, я хотела сыновей ради Фаннина. Любому мужчине нужны сыновья. И я люблю их до смерти. Но они так скоро тебя покинут. А девочка — она будет всегда с тобой.Миллисент почувствовала, как одиночество словно кольнуло ее. Или, может быть, это была просто зависть, потому что она знала, что слишком часто испытывает зависть, даже к таким подругам, как Сьюзан и Полли. Ей казалось, что они переступили порог того мира, из которого она была исключена, испытывали тайные чувства и эмоции, о которых она могла только догадываться. Она не испытывала недостатка в чем-либо и была вполне удовлетворена своим образом жизни, заботой об Алане, но порой случались минуты, когда она чувствовала себя несчастной, сознавая, что лишена чего-то такого, что ничем не может быть заменено.— Тогда будем надеяться, что это девочка. — Миллисент смотрела вниз на руки, боясь, что ее мысли отразятся на лице. Пальцы быстро перебирали салфетки привычными движениями; на всю работу она затратила вдвое меньше времени, чем потребовалось бы Сьюзан. Если задуматься, было крайне глупо учиться ведению хозяйства: шить, готовить, убирать, ухаживать за детьми — словом, всему тому, что пригодилось бы ей в семейной жизни и воспитании детей. У нее же не было возможности применить на практике все эти замечательные умения, чтобы создать тепло и уют в собственном доме.Миллисент не понравился такой ход мыслей, и она вспомнила, что ей есть что сказать:— У меня есть новости.— Правда? — Сьюзан заинтересовалась. — Какие?— Кто-то собирается покупать дом вдовы.— Миссис Белл? Честно? И кто же это? — Щеки Милли медленно залились краской, и она пожалела, что затронула эту тему. Было неприятно думать о незнакомце, который застал ее в таком дурацком положении.— Я… я его не знаю. Думаю, он не из наших мест.— Интересно, кто же это может быть… и почему он будет переезжать в наш город? С ним была семья?Миллисент покачала головой, и, странно, ее щеки вновь зарделись:— Я не знаю. Он не сказал.— Ты имеешь в виду, что разговаривала с ним? Почему же ты так и не скажешь? Кто он?— Кто он есть? — Одна из дочерей тети Ораделли, Бетти — приземистая, склонная к полноте женщина, очень похожая на свою мать — поставила за ними на стол тяжелую вазу. Очевидно, она услышала часть разговора.— Какой-то мужчина собирается купить дом по соседству с Миллисент, — объяснила Сьюзан.— Виллу вдовы Белл? Туда кто-нибудь переедет?— Ах, этот дом пустовал, кажется, целую вечность! — воскликнула тетушка Софи.— Кто он? — Марианна, другая дочь миссис Ораделли, пересела поближе.— А как его зовут? — вступила в разговор Амелия, младшая сестра Сьюзан.За какую-то минуту вокруг Миллисент и Сьюзан образовался небольшой кружок женщин, привлеченных новостью и страстно желающих задать вопросы и услышать подробности.— Подождите! Пожалуйста! Я не знаю… — Миллисент подняла руки, как будто защищаясь.— Ради Бога, о чем это вы тут кудахчете, словно куры на насесте? — это был голос тетушки Ораделли, решительно ворвавшийся в щебетание женщин, которое постепенно затихло.— Миллисент сказала, что кто-то переезжает в дом вдовы Белл, мама, — объяснила Бетти.— В самом деле? — тетушка Ораделли выглядела удивленной и заинтересованной. На минуту Милли испытала чувство удовлетворения от того, что обладает информацией, которую еще не слышала тетя Ораделли.— Я так думаю. Я видела его возле виллы Белл, и он сказал, что собирается ее купить.— Ты с ним разговаривала? — тетушка нахмурилась. — С абсолютно незнакомым мужчиной?У Миллисент появилось желание провалиться сквозь землю под строгим взглядом миссис Ораделли.— Я работала в саду, а он был в соседнем дворе, осматривал дом миссис Белл. Он подошел и представился.— Для меня это звучит несколько необычно. Он джентльмен?— Похоже, да…— Что? Красивый? Таинственный? Не похож на наших?Она помнила необычные карие глаза, в глубине которых плясали искорки смеха, и почувствовала, как краска вновь начинает заливать шею и лицо.— Он был… хорошо одет и… очень представительный.— Представительный! — воскликнула Амелия и скорчила разочарованную мину, — Бедняжка Милли-сент, это совсем не то, что мы хотим знать. Скажи нам, как он выглядит, ради Бога! Молодой? Старый? Толстый? Какой?Тетушка Ораделли строго посмотрела на назойливую девицу.— Успокойся-ка, дорогая! Важно не то, как он выглядит, а вел ли он себя, как подобает джентльмену.— Да, тетя, — Амелия скромно потупила глаза, приняв совершенно смиренный вид, но Миллисент подозревала, что та специальна смотрит вниз, чтобы спрятать смех в глазах.— Думаю, он джентльмен, — быстро сказала Милли, не желая, чтобы Амелии досталось, — и достаточно красив.— В самом деле? — Амелия вскинула голову.— Правда? — даже тетушка Ораделли не смогла сделать вид, что она не заинтересована этим дополнением. И как же именно?— Ну… вообще, я думаю. У него светлые волосы, глаза очень необычного коричневого оттенка, но не отталкивающего. Черты лица правильные. Хорошо выбрит.— Милли! — даже Сьюзан, казалось, была разочарована. — Какое сухое описание! Ты можешь вспомнить более интересные детали?— Ее описания вполне достаточно, — обрезала тетушка Ораделли, — девушка не может знать более интересных деталей о мужчине, с которым не знакома.— Но мы даже не представляем, как он выглядит. Он просто симпатичный или безумно красив? Он улыбался тебе? Это было захватывающе или просто приятно?— Да, дух захватывало, — уцепилась за подсказку Милли, — хотя, мне кажется, приятным это не назовешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117