Тут до него дошло упоминание Генриха о Борисе. — Боре плохо? Что, сердце?Возможно, я ошиблась, но мне показалось, что последний вопрос он задал с плохо скрытой надеждой.— Желудок, — ответила я резко и повернулась к ребятам:— Ну что, идем искать Леву? Вдруг все-таки телефоны — его работа? Шанс маленький, но все же…— Подождите-ка, — остановил нас притихший Вальдемар. — Расскажите, что все-таки происходит? Насколько серьезна болезнь Бориса? Когда пропали телефоны? И где все остальные?Мы коротко ввели любителя поспать в курс событий и без сожаления его покинули.— Где ты предлагаешь искать, Варвара? — спросил Марк. — В отеле полно запертых дверей. Как мы догадаемся, что Лева не сидит в одной из комнат и не посмеивается себе в кулак?— Я видела внизу доску с ключами. В первую очередь посмотрим, все ли ключи на месте. Если какие-то пропали, проверим соответствующие двери. Будем стоять под ними и кричать, что Борис заболел и нужен телефон, — на тот случай, если Лева сидит взаперти и посмеивается. Если не поможет, придется обойти отель и подергать все двери.— Гениальный план, — похвалил Марк. — Не пройдет и полгода, как мы закончим эту увлекательную экскурсию.— У тебя есть другие предложения? — поинтересовалась я.— Я бы поискал что-нибудь вроде радиорубки и сделал общее объявление по всему отелю.— С чего ты взял, что здесь есть радиорубка? Отель напоминает тебе «Титаник»?— Это было бы разумно.— Если она и есть, найти ее будет немногим легче, чем самого Леву, — изрек Леша. — Отель знают только Борис и Павел Сергеевич, и оба они уехали.— Ладно, — буркнул Марк. — Хотите бегать по этажам и ломиться во все двери — давайте. Только кричать, Варвара, будешь сама.Мы спустились на первый этаж и уставились на доску с ключами. Все они были на месте, кроме ключей от занятых нами номеров. Пришлось разделиться и обойти все этажи, дергая каждую дверь. Но это ни к чему не привело.— Остается взять ключи и пооткрывать все номера, — уныло сказал Генрих, когда мы встретились.— Человек не может запереться изнутри, а ключ повесить снаружи, — заметил Леша.— Если нет второго ключа, — уточнила я.— Даже если и есть, как он мог попасть к Леве?Прошку осенило:— Слушайте, а может, надо обыскать и занятые номера? Что, если он прячется у кого-то из нас или даже в собственном люксе? Вряд ли Лариса искала мужа в шкафу.Идея показалась нам чересчур эксцентричной, но других не было, и мы покорно обыскали свои комнаты, номер Ларисы, даже номер Вальдемара — с его разрешения.— Ну вряд ли он прячется у Бориса, — сказала я, оправдывая свое нежелание заходить в комнату человека, которого недавно вывезли оттуда на инвалидном кресле без сознания. — Разве что прихватил телефоны со злым умыслом.Генрих вздохнул:— Остается только Георгий.Мы неохотно поплелись к Замухрышке. На стук он не открыл, но крикнул из-за двери:— Кто?! Предупреждаю, я забаррикадировался и не выйду, пока не услышу своего телохранителя!— Мы разыскиваем Льва, — объяснил Марк. — Не могли бы на всякий случай осмотреть номер? Вдруг он прячется у вас?— Не такой я дурак, чтобы запираться, не проверив, нет ли здесь посторонних, — гордо объявил Замухрышка.— Вот наградили родители сына имечком! — фыркнула я, когда мы вышли на лестницу. — Тоже мне победоносец!— Но ведь и ты на великомученицу не больно-то похожа, — резонно заметил Леша. — Ну и что дальше?— Не знаю, — призналась я. — В принципе Лева мог запереться и в каком-нибудь служебном помещении, но ключей от них на доске нет, и под какой дверью нужно кричать — непонятно.— А не поискать ли снаружи? — предложил Генрих. — Дождь вроде бы кончился.— Лева пропал давно, — напомнил Марк. — Вряд ли он отсиживался в кустах в такой ливень.— Давайте лучше поставим чайку, — заискивающе предложил Прошка. — Где бы Лева ни прятался, рано или поздно он все равно вылезет.— Если будет в состоянии, — мрачно уточнил Леша.Мы покосились на него неодобрительно.— С чего это ты вдруг раскаркался, Леша? — спросил Генрих с укором. — Раньше за тобой такого не водилось.— Так раньше ничего такого и не происходило. Неужели вам не очевидно, насколько все это странно. Один отравился, другой пропал, а телефоны украдены и мы отрезаны от внешнего мира.— Паникер! — возмутился Прошка. — Я уверен, все объяснится вполне невинным образом. У Бориса обнаружат обычный аппендицит, а телефоны окажутся у Левы, который просто где-то прячется, выжидая, пока Георгий совсем ополоумеет от страха. Вот посмутрите, скоро за нами пришлют трактор и все вернутся домой живыми и здоровыми.Не успел Прошка закончить свою утешительную речь, как внизу хлопнула дверь и послышались шаги.— Ну, что я говорил? Вот и нашелся ваш Лева!Мы дружно свесились через перила.Но это был не Лева. По лестнице, тяжело ступая, поднимался истопник. Он шагал, опустив голову, и вся его фигура яснее всяких слов говорила, что идет он с дурными вестями. Мы замерли, боясь его окликнуть. Но вот Павел Сергеевич дошел до последнего лестничного пролета и поднял голову. Увидев нас, он остановился и затрясся в беззвучном рыдании. Потом выдавил через силу:— Боря умер.Стыдно признаться, но первой мыслью, забрезжившей у меня в мозгу после этого страшного известия, была мысль о том, что вопрос о моем замужестве отпал сам собой. И лишь потом до меня начала доходить чудовищность случившегося. Не зная, что сказать, я обвела растерянным взглядом хмурые лица друзей. Они тоже молчали.— Машина застряла, — снова заговорил Павел Сергеевич, проглотив ком в горле. — Мы решили пробираться в объезд, по старой просеке. Это порядочный крюк, но на просеке меньше заболоченных участков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84