Мне так хочется, чтобы у нас дома была рождественская елка».
*Красотка (belle). - Примеч. переводчика.
Я сказал его жене: «Я сейчас очень занят и не могу пойти с Ральфом за елкой, ее украшением мне тоже некогда заниматься. Займитесь этим вы, а также выберите и купите подарки себе, дочери и Ральфу. Когда он увидит елку, он вас ни о чем не спросит. А уж когда он увидит коробки под елкой, он сообразит, что здесь не обошлось без меня».
В канун Рождества миссис Эриксон, мой старший сын и я явились к Ральфу домой. "Ральф, у некоторых людей существует традиция открывать коробки с подарками в канун Рождества. Давай и мы заведем такой обычай. Ты, верно, знаешь, как преподносят подарки на Рождество. Берешь из-под елки сверток (Эриксон показывает) и вручаешь тому, кому он предназначен. Называешь получателя по имени, желаешь ему счастливого Рождества и целуешь в щечку".
Ральф нехотя подошел к дереву, где я по порядку разложил все подарки. Он взял упакованный подарок и подошел к дочери. Не отрывая глаз от пола, он произнес: «Счастливого Рождества, Кэрол» – и поцеловал ее в щеку.
«Тебя такое поздравление устраивает?» – спросил я Кэрол. «Это совсем не то. Он клюнул меня в щеку, и я едва расслышала его слова». «Что же нам делать?» – спросил я. «Давай покажем ему, как надо», – предложила Кэрол. «Я вообще-то ожидал, что придется организовать демонстрационный показ, и для этого прихватил сына. Он твой ровесник и вполне недурен собой, так что выбирай между сыном и мной». «Я выбираю вас, доктор Эриксон», – заявила Кэрол.
Она положила подарок обратно под елку. Я взял его, подошел к ней и сказал: «Счастливого Рождества, Кэрол!» Она висела у меня на шее добрых десять минут. Заметив, что отец смотрел в другую сторону, Кэрол возмутилась: «Папа, да ты ничего не видел. Мы сейчас повторим». На этот раз Ральф увидел.
Он поднял второй подарок, для жены, и взглянул на нее. Она же смотрела на меня и моего сына. Ральф подошел к ней и произнес: «Счастливого Рождества, Лаура» – и поцеловал ее в губы. Дальше все пошло как по маслу. (Эриксон смеется.)
Как-то пришла ко мне Кэрол и сообщила: "Я собираюсь выходить замуж. Папа всегда бывал на свадьбах своих пациентов. Но на каждой свадьбе он принимается плакать, да так громко, что на всю церковь слышно. Я собираюсь венчаться в церкви id не хочу, чтобы папа ревел там, как теленок, и портил всем настроение. Можно что-нибудь сделать, чтобы он перестал?
«Конечно, можно. Скажи маме, чтобы она села на самое крайнее сиденье от прохода, Ральф пусть сядет слева от нее. А я сяду по левую сторону от отца».
Ральф удивился, когда я сел рядом с ним, его женой и всем семейством. Я взял руку Ральфа в свою и согнул его указательный палец в китайский замок. Это очень болезненный прием. (Эриксон показывает, с силой согнув и сжав первые две фаланги указательного пальца.) Как только Ральф сморщился, собираясь заплакать по ходу свадебной церемонии, я немедленно стиснул его пальцы, и вместо плаксивого выражения у него на лице появилось возмущение. Свадьба прошла спокойно.
«Ральф, в церковном дворе состоится небольшое торжество, – сказал я ему. – Тебя взять под руку или сам сможешь выйти?» «Я сам», – ответил Ральф. И справился.
Ральф задумал построить дом для жены в месте, которое она выбрала сама. Туда протянули телефонный кабель. Все задумки жены были учтены при строительстве.
До завершения дома оставалось ждать недолго, когда Ральф пришел ко мне и пожаловался: «Последние два месяца у меня постоянно болит мочевой пузырь». «Ральф, как же так можно? Два месяца болит, при твоем-то возрасте, и ты не пришел раньше?» – пожурил я его. «Понимаю, но я знал, что ты пошлешь меня к урологу, а этого я не вынесу», – ответил Ральф. «Опиши мне свою боль». Ральф очень точно все описал. «Ральф, – сказал я, – надеюсь, что это доброкачественная опухоль. Я думаю, у тебя опухоль предстательной железы. Тебе придется сходить к урологу». «Не пойду я ни к какому урологу, – заявил Ральф. – И ты меня не заставишь». «Я поговорю с твоей женой и дочерью», – сказал я. «Можешь говорить, а к урологу я не пойду».
Понадобилось несколько недель уговоров со стороны жены и дочери, чтобы Ральф согласился повидать уролога. «Но только не в Фениксе», – сказал он. «Куда ты согласен поехать?» «Я мог бы поехать в Майо», – ответил Ральф. «Каким транспортом?» – спросил я. «Самолетом не хочу». «Значит, придется ехать поездом или автобусом, – заключил я. – Автобус слишком часто останавливается, и ты можешь передумать. Предлагаю поезд. Ральф, дать тебе в сопровождение хорошеньких медсестричек, чтобы они наверняка доставили тебя в Майо, или дашь мне слово, что доберешься самостоятельно?» Ральф вздохнул и сказал: «Даю слово».
Кончилось тем, что он вылетел из Чикаго самолетом на Рочестер и позвонил мне из Майо, чтобы сообщить, что он уже на месте. Я позвонил в клинику в Майо и убедился, что он действительно там.
Его там обследовали и прооперировали. «Если бы вы приехали к нам двумя месяцами раньше, – сказали ему врачи, – мы спасли бы вам жизнь. При самом оптимистическом прогнозе вы проживете года два. Постарайтесь прожить их счастливо, насколько это возможно».
По возвращении в Феникс Ральф все рассказал мне. «Мне надо было сразу с тобой поделиться, ты бы смог меня заставить поехать. Мне осталось два года жизни. Есть идеи?» Я ответил: «Поторопись со строительством дома. Надо, чтобы ты полюбовался им в законченном виде. И не упускай никаких возможных для тебя развлечений, ходи в гости, на танцы».
В последние месяцы отпущенных ему двух лет Ральфу стало настолько худо, что пришлось слечь в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121