Келемвар кивнул. Яркий свет внутри кристалла сменился слабым мерцанием.
– Ты глуп и упрям, но все же силен, – добавила Филанна, и Келемвар рассмеялся.
– Тебе повезло, женщина, что тело мое сейчас ослабло, – сказал он.
Филанна улыбнулась и отвела взгляд в сторону.
– Возможно.
Священнослужитель расспросил Келемвара о цели его пребывания в Тилвертоне и верованиях воина, однако тот рассказал о себе очень немного. Когда же воин заговорил о плате за лечение, жрец ушел, не сказав ни слова.
– Я не хотел его обидеть, – оправдывался Келемвар. – В большинстве городов это обычное…
– Деньги волнуют нас меньше всего, – прервала воина жрица. – А теперь о ночлеге…
Келемвар окинул взором крохотную, без единого окна комнатку.
– Я не люблю замкнутые пространства, – заметил он.
Филанна улыбнулась:
– Тогда, может, в «Щедрой Фляге» найдется свободная комната.
Келемвар чуть не подавился.
– Мне… не нравится эта… гостиница.
– Тогда тебе придется остаться со мной, – произнесла Филанна, скрестив руки на груди.
С лестницы, ведущей в комнатку, донесся громкий шум, и послышались сердитые голоса. Келемвар быстро сел на постели и потянулся за мечом. Филанна положила руку на плечо воина и отрицательно покачала головой:
– В этом нет необходимости. Ты в храме Чудотворца. Теперь ляг и отдохни, пока я не вернусь.
– Подожди, – окликнул ее Келемвар.
Филанна повернулась.
– Когда жрец освободится, пожалуйста, попроси его вернуться. Я хочу извиниться, – сказал воин.
– Я приведу его после проповеди, – пообещала священнослужительница.
– Пусть придет один. Мне нужно поговорить с ним наедине.
Филанна, казалось, была озадачена.
– Как хочешь, – наконец промолвила она и поспешила наверх.
В течение часа Келемвар отдыхал, и, по мере того как улучшалось его состояние, воин чувствовал себя все неуютнее в маленьком помещении. Прихожане храма Гонда вели себя шумно, и воин тревожно вслушивался в их крики, смешивающиеся с проповедью священнослужителя.
– Тилвертон погибнет! – кричал кто-то.
– Нам всем надо уйти в Арабель или Вечернюю Звезду! – выкрикивал другой прихожанин.
– Да! Гонд не заботится о нас, и скорее Азун защитит Кормир, чем это сделает бог!
Голос жреца поднимался над выкриками, растекаясь новой речью против тех, кто отступился от веры в Чудотворца.
– Тилвертон непременно будет проклят, если мы оставим надежду! Разве бог Гонд лишил меня возможности лечить? – восклицал священнослужитель.
Вскоре проповедь закончилась, и Келемвар услышал шаги на лестнице. Он потянулся за мечом.
Увидев, что в комнату вошел измотанный словесными боями с прихожанами жрец, воин сразу опустил оружие.
– Ты желал видеть меня? – спросил священнослужитель, преодолевая последнюю ступеньку лестницы и без сил оседая на пол.
Не поднимаясь с кровати, Келемвар повернулся лицом к жрецу и вздохнул:
– Ты много сделал для меня, и я очень благодарен тебе за это.
– Филанна была права, – улыбнулся священнослужитель. – Действительно неважно, веришь ты в Гонда или нет. Я отвечаю за то, что служитель бога использует данные ему заклинания, чтобы лечить нуждающихся в помощи.
– А добрые люди Тилвертона, похоже, не ищут подмоги, – заметил Келемвар.
– Да, – кивнул священнослужитель. – Они теряют веру в Гонда. Я единственный, кто может вернуть богу его паству.
– Но если тебе это не удастся?
– Тогда город погибнет. Только этого не случится. В конце концов, они послушают меня.
– Разумеется, – согласился Келемвар. – Но если бы жители Тилвертона узнали, что Гонд оставил и тебя тоже, а вся твоя лечебная магия заключена в камне, который ты носишь при себе, они бы вообще не стали слушать тебя. И отреклись бы от Гонда навсегда.
Верховный жрец встал:
– Лечебная магия принадлежит мне. Камень – это дар Чудотворца, напоминающий добрым людям Тилвертона о том, что бог не забыл о них. Я…
– Делай то, что я скажу, – прорычал Келемвар. – Или я выдам тебя жителям Тилвертона. Даже если я ошибаюсь, они поверят мне, а не тебе.
– Чего же ты хочешь? – понурил голову жрец.
– Мне нужно, чтобы ты помог кое-кому, кто пострадал гораздо сильнее меня. Я обещал беречь его и должен сдержать слово.
– Сомневаюсь, что он верует в Чудотворца, – вздохнул священнослужитель. – Но разве это имеет значение?
Описав внешность Кайрика, Келемвар направил жреца в «Щедрую Флягу». Священнослужитель как раз выходил из комнаты, когда вернулась Филанна.
– Я пришла, чтобы отвести тебя к месту твоего ночлега, о храбрый воин, – сообщила она, беря Келемвара за руку и увлекая за собой.

* * *

Адон блуждал по улицам, пытаясь найти подходящего собеседника. Даже узнав, что на прошлой неделе в городе случилось несколько кровавых убийств, жрец продолжал бродить по Тилвертону. У него были заботы поважнее.
Как и молодой человек, который, невзирая на сильный дождь и град, по-прежнему сидел у дверей «Щедрой Фляги», все прочие жители города давали на вопросы священнослужителя одинаковые равнодушные ответы. Тилвертонцев не волновало ничего, что не касалось их лично.
Поклонение богам способствует росту человеческой души, рассуждал Адон, шагая по улицам. Поклонение богам – это высшее призвание, какое только можно представить. И вот оно превратилось в источник страданий и горечи, из которого пьют лишившиеся радости и рассудка жители Тилвертона.
Пытаясь заговаривать с каждым встречным, Адон шел по улицам Тилвертона, как вдруг слова, услышанные в мрачных покоях замка Килгрейв, снова всплыли в его памяти.
«Истина – это красота, а истина – красива. Обними меня, и ты узнаешь ответы на все свои вопросы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109