Ты молишь о мило
стыне у своих собственных дверей!
Оставь бремя твое на руках того, кто в силах все подъять, кому иго его Ц бл
аго.
Твое желание сразу тушит пламя светильника, которого оно касается своим
дыханием. Оно нечестиво Ц из рук нечестивых не приемлют даров.

12

Вот подножие твое Ц стопы твои покоятся среди самых бедных, самых сирых,
самых обездоленных.
Когда я хочу преклониться пред тобой, я не могу достигнуть глубины, где по
коятся стопы твои среди самых бедных, самых сирых, самых обездоленных.
Гордости нет доступа туда, где ты ходишь в смиренных одеждах среди самых
бедных, самых сирых, самых обездоленных.
Сердцу моему нет пути туда, где ты пребываешь среди бедных, самых сирых, са
мых обездоленных.

13

Я был призван на этот мировой пир, и жизнь моя была благословенна. Мои глаз
а видели, и уши мои слышали.
На мою долю пало играть на этом пиру, и я сделал все, что мог.
Теперь я вопрошаю: настал ли, наконец, тот час, когда я могу войти и видеть т
вой лик и принести тебе в жертву мое безмолвное приветствие?

14

Не пой, не славословь, не перебирай четок! Кому поклоняешься ты в этом уеди
ненном темном углу храма, двери которого закрыты?
Открой глаза Ц и ты узришь, что твоего бога нет перед тобой!
Он там, где пахарь взрывает жесткую землю и каменщик дробит камень. Он с ни
ми под зноем и ливнем, и одежды его пыльны. Сбрось твой священный плащ, и, по
добно ему, иди к ним.
Освобождение? Но где обрести его? Наш господь с радостью принял на себя уз
ы творения; он навеки связан с ними.
Выйдя из своего созерцания, оставь цветы и куренья! Что нужды, если одежды
твои превратятся в рубище! Иди навстречу ему и трудись с ним в поте лица тв
оего.

15

Странствование мое долго, и путь мой долог. Я сел в колесницу рассвета и ус
тремил свой путь по пустыням миров, оставляя следы на планетах и звездах.

Это самый далекий, но и самый близкий к себе самому путь, самый запутанный
, но ведущий к совершеннейшей простоте песни.
Путник должен стучать в каждую чужую дверь, дабы найти свою, должен стран
ствовать по всем мирам, чтобы в конце концов достигнуть сокровеннейшего
алтаря.
Взор мой блуждал беспредельно Ц и вот я закрыл глаза и сказал: «Ты здесь!»

Вопрос и вопль: «О, где же?» Ц разливаются реками слез, и воды их затопляют
мир верой: «Я есмь!»

16

Песнь, с которой я пришел к тебе, осталась не спетой до сего дня.
Я проводил дни мои в том, что настраивал и перестраивал мою лютню.
Ритм ускользал от меня, слова не располагались так, как надо; только разры
валось сердце от неутолимой жажды.
Цветок не раскрывался; только со вздохом проносился ветер.
Я не видал его лица, не уловил его голоса; только слышал тихие шаги по доро
ге перед моим домом.
Долгий день прошел в приготовлении ему места; но светильник не был зажже
н, и я не мог принять его в моем доме.
Я живу надеждой на встречу с ним; но этой встречи все нет и нет.

17

Я здесь, дабы петь тебе. В твоих чертогах у меня есть угол.
В твоем мире для меня нет работы; моя бесполезная жизнь может вылиться в о
дних только бесцельных звуках.
Когда настанет час для безмолвного служения тебе в темном полуночном хр
аме, о, повели мне, владыка мой, предстать перед тобой с песнопением!
Когда в утреннем воздухе звучит золотая арфа, удостой меня призывом твои
м.

18

Я жду только твоего соизволения, чтобы предать себя, наконец, в его руки. В
от почему виновен я в стольких упущениях.
Приходят с законами и правилами, чтобы связать меня крепко; но я все бегу и
х, ибо жду только соизволения, чтобы предать себя, наконец, в его руки.
Люди осуждают меня и называют безучастным; я не сомневаюсь, что они правы
в своих осуждениях.
Базарный день окончен, и работающий свободен. Те, кто тщетно звали меня, уд
алились в гневе. Я жду только соизволения, чтобы предать себя, наконец, в е
го руки.

19

Увы! В день, когда цвел лотос, мои мысли блуждали где-то далеко, и я не знал о
том.
Моя корзина осталась пуста, и цветок остался незамеченным.
Лишь иногда грусть охватывала меня, и я пробуждался от моей дремы и чувст
вовал сладкий след какого-то благоухания в южном ветре.
Эта едва уловимая сладость томила мое сердце желаниями, и мне казалось, ч
то это было жаркое дыхание лета, ищущего себе воплощения.
Я не знал тогда, что оно было так близко, что было во мне, и что эта совершенн
ая сладость расцвела в глубине моего собственного сердца.

20

В глубоком сумраке дождливого июля неслышными шагами бродишь ты, безмол
вный, как ночь, от всех скрываясь.
Сегодня утро сомкнуло очи, безучастное к настойчивым зовам бурного вост
очного ветра, и густой покров окутал вечно сияющее лазурное небо.
Песни лесов смолкли, и двери домов закрыты. Ты одинокий путник в этой пуст
ынной улице. О мой единственный друг, о мой возлюбленный, врата открыты в м
оем доме Ц не пройди мимо, точно сновидение.

21

Если ты безмолвствуешь, я наполню свое сердце твоим молчанием и отдамся
ему. Я буду соблюдать тишину, подобно звездной ночи, не смыкающей своих оч
ей и со смирением склоняющей главу.
Утро настанет неминуемо, мрак исчезнет, и твой голос польется с небес зол
отыми потоками.
И слова твои зазвучат песнями из каждого гнезда моих птиц, и твои мелодии
расцветут цветами в моих лесных кущах.

22

Я должен сойти в лодку. Увы, томительно часы тянутся на берегу!
Весна расцвела и сокрылась. И вот с ношей увядших ненужных цветов я жду и т
омлюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11