Тедди сжал рукоятку меча и взглянул на примеченный еще раньше камень — вековую мшистую булыгу, застрявшую у дороги бог весть с какого ледникового периода. Высота — метров шесть, скорость падении сложится со скоростью взмаха руки, этого, как рассчитывал Тедди, должно хватить для небольшого фейерверка.
Когда всадники приблизились, Тедди заорал пострашнее и сиганул вниз, на камень. Луч он выпустил в полете, и, приземляясь, рубанул по камню. Скорости хватило — булыга не просто развалилась надвое: под действием «ленивых» квантов луча по линии разлома начался активный молекулярный выброс и камень начал сыпать во все стороны разноцветными искрами, словно увешанная бенгальскими огнями рождественская елка.
Единственное, о чем пожалел сейчас Тедди, что еще не успело стемнеть
— в сумерках эффект оказался бы еще более разгромным.
Воины дернулись назад, и их можно было понять — на их глазах самый обыкновенный камень вдруг взорвался светом и там, посреди радужного сияния и искр возникла темная фигура в капюшоне и с ослепительным клинком в руке.
Этого оказалось вполне достаточно. Скоро об отряде напоминали только многочисленные следы, а стук копыт быстро затих вдали. Тедди бегом кинулся за поворот.
То, что он увидел радости ему совсем не доставило.
Пока Тедди пугал одну часть преследователей, другая, о которой пилот совершенно забыл, напала на его спутников, не успевших оказать ни малейшего сопротивления. Четверо солдат полегли в первые же секунды, мечи так и остались у них в ножнах. Спик ничком лежал поодаль в большой круглой луже крови, принцессы и коней нигде не было видно.
Тедди выругался на межпланетном и, видимо заслышав его голос, Спик застонал и пошевелился. Тедди бросился к нему. Офицер был плох, но не настолько, чтобы немедленно умереть. Рассечена кожа на голове, но череп целехонек, и еще большая рубленная рана на боку. Спик еще не потерял сознания, но быстро слабел, теряя кровь.
Тедди еще раз выругался, настраивая меч на поляризованный ультрафиолет, дал минимальную мощность и принялся обрабатывать офицеру повреждения. Плоть быстро перестала кровоточить и раны покрылись тонкой розовой корочкой, Спик перестал стонать, потому что луч пережигал нервы поврежденных тканей и сигналы о боли перестали поступать в его мозг.
— Ты и правда колдун, Тедди, — хрипло произнес Спик, когда пилот закончил курс лечения и пристегнул меч к рукаву.
— Где принцесса? — спросил он хмуро вместо ответа.
Спик поморщился.
— Они увели ее с собой.
— В Таулект?
— Ну а куда же еще?
— И что же нам теперь делать?
Спик хотел потрогать рану на голове, но Тедди схватил его за руку:
— Не стоит. Пусть затягивается… Спик вздохнул.
— Тут невдалеке есть деревня… Ну как, деревня, — таверна и вокруг десятка два домишек.
— Значит, — перебил его Тедди, — я отнесу тебя туда, а сам — в Райму?
Спик улыбнулся.
— Не надо в Райму. Настоящие гонцы едут другой дорогой и к утру успеют все сообщить Барнегату.
Тедди скорчил кислую рожу:
— Значит мы только отвлекали на себя эту банду?
Офицер горько усмехнулся. Он тоже считал, что за хитрость заплачено несколько дороговато.
Лес шелестел листвой и звенел птичьими голосами, словно и не было никакой войны.
— Ну что же… Пожелаем им не разделить нашу участь, — Тедди осторожно поднял раненного, усадил его себе на плечи и поинтересовался:
— Где тут ваша деревня?
Спик молча указал направление.
К домам они вышли затемно. Вверху паутинились замысловатой мерцающей сеткой незнакомые созвездия, луна, похожая на меньшую из лун Хобарта, висела среди звезд, словно квочка среди цыплят. В ночной тиши, как заведенные, стрекотали цикады и Тедди с унынием подумал, что отпуска ему не видать в этом году, как собственных ушей. На Хобарте точно так же стрекотали цикады, точно так же висела в темном небе ленивая луна, а вторая — быстрая — носилась по орбите, словно удравший с поводка щенок, успевая шесть раз за ночь взойти сесть. Но от всего этого его отделяло много-много парсеков и ни единая живая душа не знала, что он — Тедди — застрял на этой планетке и торчит тут уже почти второй месяц.
Деревня, как и рассказывал Спик, состояла из двух десятков домишек и расположенной в самом центре таверны, весело выставившей напоказ дюжину ярко освещенных окон. Оттуда доносилась музыка и даже издали Тедди нашел ее мелодичной. Получив согласие Спика, он направился туда. Хозяин, дородный краснорожий мужик, при виде золотой монеты излучил такую доброжелательность, что это втрое перекрыло бы взрыв сверхновой. Спика мигом унесли наверх, а Тедди вошел в саму таверну. На стенах просторной, изрядно прокопченной комнаты, горели факелы, а в центре пылал массивный камин, несмотря на летнюю пору. Десяток приземистых столов ловко разместился вдоль стен, оставив довольно свободного места в центре; за столами сидели, пили, ели и громогласно разговаривали около тридцати человек. Тедди опустился за самый дальний угловой стол, проворный малый-слуга мигом принес ему жаркое и вино. Завсегдатаи оценивающе разглядывали новичка, но пилот был слишком голоден, чтобы обращать на это внимание. Обратить пришлось когда за его стол сел здоровенный косматый детина, живо напоминающий старые сказки о снежном человеке. Тедди вопросительно уставился на него, детина сверлил пилота колючим, словно ветвь акации, взглядом.
Потом он заявил завидным рокочущим басом:
— Ты мне не нравишься!
Тедди скорбно пожал плечами и вздохнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24