Она знала о нем только одно, всего одну вещь, и настало время воспользоваться своим знанием. Николас передал ее Питеру. Теперь она не имела никакого права голоса.Мужчины бывают разными. Возможно, он отложил все, что связано с Элизабет, в один из уголков своей памяти. Небольшое развлечение графа Шенстоуна, пока он осваивался на новом месте и решал, когда стоит приступить к поискам жены.Черт, черт, черт — Николас в постели с другой женщиной проделывает все, что проделывал с ней…— Вот мы все и собрались, — воодушевленно сказал отец Элизабет, когда они встретились за завтраком.— А где Николас? — поинтересовался Питер. — Его никогда нет там, где он должен быть.— Он хотел убедиться, что дорога сюда хорошо освещена, — сказала Минна. — Я так думаю, он поставит вдоль нее нескольких слуг с фонарями.— Какой заботливый хозяин, — проговорил Питер, накладывая себе филе сельди. — Сегодня мы поведаем всем одну историю.— Что за историю? — язвительным тоном спросил Виктор.— Историю о человеке, который является ниоткуда, заявляет права на крупное имение и, подобно сказочному принцу, ищет себе невесту среди простого люда, чтобы продолжить свой род. Вышибает слезу, не так ли?— Но ведь, — начал отец Элизабет, — все было признано законным. В личности Николаса не было никаких сомнений. Мы больше ничего не можем сделать.«Можем попытаться сделать еще кое-что, — подумала Элизабет. — Но еще рано, еще рано».— Мы могли бы убить его, — сказал Питер. — И таким образом навсегда избавиться от всех проблем.— Ты шутишь, — сказал Виктор. Последовала затянувшаяся пауза, затем Питер произнес:— Я шучу. Я всего лишь забочусь об Элизабет и о ее будущем, когда Николас найдет себе жену.— Послушай, — резко оборвала его Элизабет, стремясь предупредить их бесконечные рассуждения, — что произойдет, то произойдет. Процедура поисков жены займет не один день. Он не выкинет нас отсюда. Он предупредит нас заранее и даст время на необходимые приготовления к отъезду. И тогда мы покинем Шенстоун.— Однако, — уклончиво проговорил Питер, — у нас еще есть кое-какая надежда.— Еще есть, — сказала Элизабет, умалчивая о том, что Николас уже покончил с ней.— Отлично. Тогда еще не все потеряно.Нет, все только начиналось. Сразу после завтрака приготовления к вечеринке пошли полным ходом.Был заново осмотрен и протерт каждый предмет мебели. Ковры были выбиты и подметены целой бригадой слуг.В гостиной установили помост для музыкантов, вдоль стен поставили стулья и диваны, а небольшие столики расставили по всему залу для отдыха гостей.Все было закончено к полудню, когда в дом внесли огромные охапки цветов.По просьбе Николаса за всем процессом наблюдала лично Элизабет. Стол в гостиной украсили вазы с цветами, выгодно оттенявшие позолоченную отделку мебели и изысканную скатерть цвета слоновой кости. Высокие вазы стояли в художественном беспорядке по всей комнате.В холле гостей встречала большая цветочная композиция.Позади каждого столового прибора, в канделябрах на стенах, везде, где только можно, красовались небольшие букетики, наполняющие нежным ароматом каждую комнату в доме.В четыре пополудни слуги начали носить наверх в спальни горячую воду, чтобы обитатели могли принять ванну.Снаружи дома люди подметали дорожки и аллеи.В пять часов в столовую внесли тщательно отмытый фарфор и расставили его на буфете, разложили серебряные приборы возле каждой тарелки, салфетки сложили и вставили в богато украшенные кольца, во всех залах расставили свечи.«Очень скоро, — подумала Элизабет, — я буду знать, что мне делать».И вдруг она обнаружила, что смежная дверь между ее спальней и комнатой Николаса была заперта, видимо, в знак его отречения, и она растерялась, ей сначала захотелось плакать, но она пересилила себя.Она почувствовала, будто превратилась в камень.Совершенно автоматически она облачилась в сизое краповое платье, отделанное черным бархатом, манжеты, вырез и подол которого были украшены нитями черного бисера.На сегодня с нее достаточно. Недолго думая, она заколола волосы в свободный узел и вставила в него черный гребень.Глядя на свое отражение в зеркале, она решила, что выглядит как образцовая скорбящая вдова, совершенно не готовая к приему гостей.И уж конечно, не готовая к общению с Николасом.Однако общаться все-таки придется.Без десяти шесть она спустилась вниз. Без пяти шесть слуги зажгли свечи и подали блюда на стол.В шесть все собрались внизу у входа, включая Николаса. В приглушенном свете люстры он выглядел таким высоким, сильным и могущественным, что Элизабет не знала, как она выдержит прием гостей.Она предполагала, что, соглашаясь на любовную связь с ним, ее душа останется незатронутой.Питер повернулся к ней, взял ее за руку и обнадеживающе улыбнулся.Именно он был тем, кого она хотела и кого любила.Было ли так на самом деле? Она отошла за его спину.— Рад, что ты сменила черный цвет одежды, — прошептал он.— Мы все так изысканно выглядим, — проговорила Минна, смахивая пылинку со своего черного платья.В шесть пятнадцать послышался звон кареты, остановившейся у входа.Лакей объявил Пэкстонов-Уитби, которые высокомерно прошествовали в вестибюль, и вечеринка началась.В гостиной собралось порядка пятидесяти — семидесяти пяти человек. На фоне приглушенного гула голосов слышались звуки струнного квартета. Официанты сновали между гостями, предлагая им шампанское и вино.Повсюду можно было видеть претенденток на роль жены: невинная милашка Селена Тайпен, Урсула Сэмвик с горящим и хитрым взглядом, тощая Фиби Пэкстон-Уитби с лошадиным лицом, спокойная и изящная Элинор Рейнсфорд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95