— Обратись сердцем к Иисусу, брат. Кто поверит в Него, не погибнет, а обретет жизнь вечную.— Не могу. В том и суть. Мне обязательно надо знать. Я не просил, чтоб меня таким сделали, просто такой уж есть. Не могу строить жизнь по тому, что приходится принимать только на веру, веря на слово тем, кто умер тысячу лет назад, кого я никогда не видел. Не могу я так жить. Это не для меня. — Лайл передернул плечами. — До сих пор не совсем верю в чертово привидение...— Секундочку, — перебил Джек. — То есть как не веришь в привидение? Для чего тогда стены ломать?— Не то чтобы совсем не верю. Середка на половинку. Не укладываются кое-какие аспекты.— Например?— Скажем, песня. Слышу детский голосок. Разве дух может петь? Или разговаривать, если на то пошло.— Раз может расколачивать зеркала и писать в пыли, почему петь не может?— Потому что у призрака нет ни связок, ни легких, подающих воздух. Откуда звук идет?Джек решил, что знает ответ.— Я недавно слышал, что звук — воздушная вибрация. Если то самое привидение заставляет зеркало разбиться, то и воздух заставляет вибрировать.Лайл с ухмылкой кивнул и обратился к Чарли:— Видишь? Вот что мне требуется. Объяснение, которое можно на зуб попробовать. А не просто услышать: такова воля Божья. Этого недостаточно.— Достаточно, брат, — возразил Чарли. — Будет достаточно, когда грянут трубы Страшного суда.— Это ты так думаешь.— Знаю, Лайл.— То-то и оно, что не знаешь. Я тоже не знаю. И ни один из нас не узнает до собственной смерти.Дело становится скучноватым. Джек прошелся вдоль гранитных плит, проводя ладонью по камню. Холодный. И липкий. Он отдернул руку. На миг показалось, будто под поверхностью что-то шевельнулось. Он посмотрел на ладонь, на стену — все по-прежнему. Снова попробовал, вновь почувствовал незнакомую щекотку...— Что ищешь? — спросил Лайл.— Просто плиты рассматриваю.Шагнув к другому камню, он, оглянувшись, заметил, что Лайл пристально на него смотрит. Не просто пристально, а прищурившись, как бы стараясь навести резкий фокус.— В чем дело?— Ни в чем, — сморгнул Лайл.Джек снова повернулся к камням, отыскал на одном крестообразное углубление, разглядел царапины на граните.— Кажется, грек говорил, что в какие-то плиты были врезаны кресты?— Точно. — Лайл подошел поближе. — Медные и серебряные.Джек провел по царапинам пальцем.— Видно, Дмитрий их выколачивал без особых предосторожностей.— Угу, я уже заметил. Интересно, что он с ними сделал.— Может, могилы метил.— Или хотел, чтоб бесам тут было удобней, — вставил Чарли. — Они крестов боятся.Стараясь предотвратить дальнейшие споры, которые все равно ничего не решают, Джек взмахнул киркой.— Как считаете, не доломать ли обшивку?— Чего убиваться? — буркнул Чарли. — Скорее всего, то же самое.Джек ударил по панели тупым концом, слыша, как металл звякнул по камню. Перевернул, всадил в отверстие острый конец, вывернул кусок клееной фанеры. Несмотря на тупую боль в боку, неплохая попытка. Иногда ломать что-нибудь очень даже приятно.— Не обязательно. Взглянем поближе, заметим другие швы в кладке. Откроется потайная дверь, за ней склеп... Неизвестно, что там обнаружится. Вдруг скелет Тары Портмен...— Я тебе говорю, — уперся Чарли, — это не Тара Портмен...— Стойте. — Лайл поднял руку. — Что-то происходит.Джек огляделся, ничего не слыша.— Что?— Не чувствуете?Джек посмотрел на Чарли, пребывавшего точно в таком же недоумении.— Что именно?Лайл медленно повернулся вокруг.— Что-то приближается.Тут он тоже почувствовал. Холодок, повышение плотности воздуха, все тепло в помещении как бы стало засасывать в центр, в невидимую черную дыру, вместо него оставался медленно сгущавшийся комок холода.Правую ляжку обжег нестерпимый холод. Джек ухватился за ногу и нащупал в кармане застывшую ледышку. Брелок! Скрипнув зубами, упал на колени — о боже, как больно! — вцепился в карман, полез внутрь, стараясь ухватить кольцо, к которому пальцы липли, как язык к топору на морозе, выдернул руку с облезшей кожей, вцепился в подкладку, дернул, вывернул. Наконец фигурка кролика Роджера вылезла, падая на пол.Но так и не упала — нырнула, подскочила, стрелой понеслась к центру подвала, зависла в воздухе. Видно было, как изморозь покрывает руки, ноги, голову, туловище...Джек поднялся, и вдруг резко зазвучал тонкий вой, эхом отзываясь вокруг, набирая высоту и громкость. Изморозь сгущалась на кролике, казалось, что замерзшая пластмасса трескается и раскалывается.Вой внезапно превратился в яростный вопль. Голова Роджера отскочила, понеслась, ударилась в гранитную плиту, разлетелась кружившейся снежной пылью. Потом оторвалась рука, метнулась в другую сторону, чуть не попав Чарли в голову. Джек нырнул, когда вторая рука чуть его не прострелила. Брызнули другие куски под оглушительный крик. Обстрел вдруг прекратился, а яростный визг нарастал, пришлось заткнуть уши. Звук набирал физическую силу, нападал, боролся... и, наконец, умолк.Тишина возникла столь же неожиданно, как раздался крик. Ощущение присутствия ослабло, Джек, Лайл и Чарли вновь остались втроем в подвале.Джек затряс головой, безуспешно прочищая уши.Лайл с Чарли были потрясены, а он вдруг ощутил спокойствие. Смертельное спокойствие.— Что это такое, черт побери? — выдавил Лайл.— Угу, — пробормотал Чарли. — Чего там у тебя было в кармане? Вроде кролик из мультяшки...— Кролик Роджер.— А.— Кролик Роджер... — фыркнул Лайл. — Что еще может довести до бешенства обыкновенного беса?Чарли шагнул к брату:— Лайл, я тебя предупреждаю...Джек перебил его:— Отец Тары Портмен говорит, что девочка обожала кролика Роджера. Я предположил, что это ее брелок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127