— Никак не ожидал тебя здесь увидеть. В чем дело?— Не знаю.Джиа совсем растерялась. Что это она задумала? Постучать в дверь братьев Кентон, спросить, не разгуливают ли сегодня по дому какие-нибудь светловолосые девочки? Импульсивный поступок, совсем ей не свойственный.— Собираешься разузнать насчет той самой девочки?Она вытаращила глаза:— Господи помилуй, откуда ты знаешь?— Со вчерашнего дня ты о ней постоянно твердишь. Видно, она у тебя из головы никак не выходит.— Правда. Я о ней почему-то постоянно думаю. Может, не думала бы, если б она не исчезла, если в мы поговорили. А так... остается загадка.— Вряд ли мы ее разгадаем. Скорее всего, тебе нечего беспокоиться и ездить в Асторию. Я хочу сказать, ты же беременна и все такое.— Всего десяток остановок от дома. — Да, но в подземке полно народу, много больных, заразных. Мне не хочется, чтоб ты что-нибудь подцепила.— Раньше ты об этом не думал.— Думал, а теперь вдвойне думаю, если ты меня понимаешь.Трогательная забота о ней и ребенке, хотя Джек немножко хватил через край.— Просто, наверно, хотелось еще раз взглянуть, — вздохнула Джиа.— Что ж, раз я сам хочу заглянуть к Лайлу и Чарли, — он с подчеркнутой куртуазностью взял ее под руку, — позвольте проводить вас туда.Она, стрельнув глазами, вступила в игру.— Очень мило с вашей стороны, сэр, но я страшно боюсь за свою репутацию рядом с мужчиной с подобной прической. Как же мне после этого показаться в приличном обществе?— Хотите другую прическу? Скажите лишь слово, мадам.Джек с удовольствием сдернул жуткий парик, сунул в карман не менее жуткого спортивного пиджака. Джиа пригладила его взлохмаченные волосы.— Кстати, кто вас нынче одевал?— Стиви Уандер.— Так я и думала. — Она ему позволила взять себя под руку, они направились к лестнице. — Вижу, ты в хорошем расположении духа.— Пока день довольно удачный.По дороге он рассказывал, как околпачил двух жуликов в Верхнем Вестсайде. Джиа давно не видела его таким оживленным. Прекрасно, что прежний Джек вернулся.У Менелай-Мэнор встретили пару выходивших рабочих, должно быть вставлявших разбитые окна. Чарли пригласил их в дом, не спрашивая, зачем пришла Джиа. Джек не стал вдаваться в объяснения. В любом случае Чарли слишком заинтересовался его нарядом. — Обалдеть! — с ухмылкой ткнул он пальцем в спортивный пиджак. — Ну и клевый прикид!Вдоволь насмеявшись, он сообщил, что Лайл ждет наверху, а не в канале, где идет ремонт.Джек оглянулся на Джиа:— Ничего, если тут обождешь, пока я поднимусь? Деловой разговор. На минуточку.— Говори сколько хочешь. Поброжу... огляжусь.Джек, подмигнув, проследовал за Чарли в приемную и вверх по лестнице. Когда они скрылись из вида, она бесцельно прошлась по коридору, заглянула на кухню, сунула голову в дверь соседней комнаты с раскуроченным телевизором. Впрочем, на экране светился рекламный плакат — «Дукакис — президент». Наверно, исторический или документальный канал. Пошла к черному ходу, выглянула на задний двор, заросший сухой жесткой травой с бордюром из кустов бирючины. Никакой девочки.Джиа разочарованно вернулась в приемную.Чего ждала? Все равно хорошо, что пришла. Возможно, совершив паломничество, перестанет думать о ребенке.Она лениво потянула к себе брошюру о Менелай-Мэнор, чтобы снова почитать о доме. Оттуда выпал буклетик. На обложке было написано: «Кто — я?», в углу стояли инициалы «Дж.Т. Ч.». Раскрыв его, Джиа увидела изображение храма и надписи «Клуб рыбаков», «Пастыри мирян». Издательство Чика.Ей сразу стало ясно, что это произведение «заново рожденных», уговаривающих читателей-христиан стать «пастырями мирян», «ловцами человеков», приводя неверующих к Иисусу.Почему фундаменталистские секты считают себя обязанными заставлять других верить в то, во что сами верят? Откуда это стремление обратить людей в свою веру?..Листая брошюру о доме, нашла другой буклет Чика под названием «Такова была твоя жизнь!». Открыв его, услышала, как детский голос запел:— Наконец мы одни... Она оглянулась, и сердце у нее екнуло. Вот она — светловолосая девочка. Стоит в дверях, смотрит горящими голубыми глазами. Та же вчерашняя кофточка в красно-белую клетку, те же сапоги и бриджи.— Привет, — сказала Джиа. — Как тебя зовут?Девочка не улыбнулась и не ответила. Стиснув перед собой руки, пела, глядя на нее.— Ты здесь где-нибудь рядом живешь?Она продолжала петь. Хороший слух, хороший голос точно выводит мелодию. Плохо лишь, что упорно поет, не говоря ни слова. На следующем куплете подняла руки, принялась расстегивать кофту.Джиа замерла на месте.— Что ты делаешь?Без того пугает бесконечное пение и невидящий взгляд детских глаз, а тут еще это...Может, она слабоумная?— Пожалуйста, не надо! — воскликнула Джиа.Воздух в комнате сгустился, из петли выскочила последняя пуговица, девочка вцепилась в полы, распахнула, обнажив плоскую голую грудь с широкой рваной красной раной посередине...Нет, не с раной — с зияющей кровавой дырой, абсолютно пустой, где ничего не было на месте сердца... 10 Наполовину изложив историю о том, как он перехитрил мадам Помроль с ее вариантом «испанской куклы», Джек услышал крик Джиа и бессознательно ринулся вниз по лестнице, бросив ошеломленных слушателей. Скатился на первый этаж, почти не касаясь ногами ступеней, увидел ее посреди приемной, согнувшуюся, закрывшую лицо руками, плачущую. Огляделся, никого не увидел, схватил ее за руки, притянул к себе:— В чем дело? Что случилось?Она подняла залитое слезами лицо цвета устрицы, только что вытащенной из раковины.— У нее сердца нет! Она кофточку расстегнула, а сердца нет.— Кто?— Девочка.— Которую ты вчера видела?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127