Он увидел мужчину около сорока лет, сидящего за столом, на котором стояла лампа и были разложены инструменты. Человек пытался вставить в отверстие бочонка ружейный ствол.
В это время в дверь его номера постучали. Человек быстро собрал инструменты и сложил их в ящик стола, ружейный ствол сунул под матрац, а бочонок за занавеску.
Но стук явно был условным, и тот успокоился. Он открыл дверь своему посетителю. Тот тихо вошел.
— Ну, Булаиже, — спросил пришедший, — как идет ваша работа?
— Движется, господин Томассэи! Завтра я вам доставлю одну вещицу.
— И вы ручаетесь за ее действие?
— О, от этого подпрыгнет вся Директория!
— Прекрасно! Кожоль молчал и думал:
«Этот Томассэн... Кажется, я знаю его голос... Как бы мне его увидеть?»
Наконец, он разглядел дюжего краснолицего человека. Волосы его были тронуты сединой, одет он был как зажиточный землевладелец.
— Нет, я его не знаю, — разочарованно произнес Пьер. Но в эту минуту на лице крестьянина появилось столь знакомое Кожолю выражение, что он чуть не вскрикнул от изумления.
— Я узнал его! Аббат Монтескье!
— Видите ли, Буланже, — сказал мнимый крестьянин, — я попал в довольно-таки неудобное положение, Дело в том, что сейчас возвращаются эмигранты, а я с несколькими друзьями купил кое-что из национализированного имущества. Так... никуда не годные замки, разве что на продажу кирпича и земель, на которых они выстроены. Может быть, для того, чтобы эти благородные пришельцы не стали их
реставрировать, стоит взорвать эти развалины. Потому что, если нанимать рабочих, это будет слишком дорого. Я приехал в Париж отыскать мастера, и мне дали ваш адрес. Я надеюсь, что вы справитесь с этим проектом, и все, что должно быть уничтожено, будет сделано быстро.
Буланже достал свой бочонок и положил его на стол, поближе к свету.
— Вот взрывное устройство. Под основание закладывается порох, в отверстие вставляете ружейный ствол, в который заправлено огниво. Аппарат кладется куда угодно, в нем есть шнур произвольной длины, этот шнур и приводит аппарат в действие.
— Может быть, стоит заменить шнур фитилем?
— Фитиль может погаснуть или гореть слишком медленно. В этом случае вы можете захотеть взглянуть, все ли в порядке и в результате замок может обрушиться вам на голову.
— Сколько надо пороха, чтобы взорвать, скажем, флигель какого-нибудь здания?
— Поместите бочонок под фундамент любого здания и сообщите мне о результатах.
— Но ведь если смешать картечь с порохом, то получится страшный взрыв! — предположил аббат, слишком ужасаясь, чтобы можно было поверить в его искренность.
— О, да! За один раз можно уничтожить человек сто, или тряхнуть целый квартал, — подтвердил Буланже.
— Стоило бы предложить кое-кому поиграть с подобной штукой, — со смехом сказал аббат.
— О, особенно если учесть, что потянуть за шнурок можно совсем незаметно для других!
— Ну, а, скажем, если я сторожу кого-то, кто должен проехать в повозке по улице, а мы находимся здесь же, то как можно уберечься?
«Какому же дьяволу готовит он этот маленький праздник? » — подумал Пьер.
— Итак, — продолжал аббат, — вечером, на узкой улице... Я ставлю тележку с устройством, но оставляю свободный проход повозке моей жертве. Затем я беру шнурок и протягиваю его поперек улицы, примерно на высоте груди лошади, привязываю шнурок к противоположной стороне и спокойно иду дальше. Лошади налетают на шнурок — и;.. готово! Враг разлетелся на тысячи кусочков!
Мастер слушал аббата внимательно.
— Да, — сказал он, — но для этого слишком многое должно совпасть.
Буланже вынул из кармана часы и посмотрел на них.
— О! — сказал он. — Жена будет беспокоиться, она ждет меня к ужину.
— Она знает, что вы ходите сюда?
— Нет. Я ей сказал, что работаю в Венсенском форту для снабжения Республики военными принадлежностями. Она не любит, когда я работаю дома. И, пожалуй, она права. Она боится за себя и детей, когда я вожусь с порохом. Бедная женщина, она так пугается...
— Кстати о порохе, — сказал аббат, — купите его и для меня, потому что я не разбираюсь в этом деле. Возьмите это на себя.
И господин Монтескье подал Буланже сверток с луидорами.
— Но тут в десять раз больше, господин Томассэн!
— Ничего, мы посчитаемся после. Так возьмите... и — до завтра...
— Нет, завтра я не работаю, я обещал жене и детям, что проведу этот день с ними.
— Ну тогда — послезавтра, — сказал аббат.
— Хорошо, — согласился мастер, спрятал деньги в карман и ушел.
Кожоль оставил свой наблюдательный пункт, желая проверить, пойдет ли аббат следом за мастером. Но на лестнице раздались шаги только одного человека.
«Значит, аббат остался, — решил граф. — Интересно, что он теперь будет делать?»
И он снова занял свой наблюдательный пост. Но не увидел ровно ничего.
«Уж не заделал ли он отверстие?» — подумал молодой человек.
Он ощупью добрался до камина, достал маленькую палочку и принялся ковырять ею в отверстии.
Палочка без всякого труда вошла в отверстие на всю свою длину.
— Отверстие не заделано, — сказал себе Пьер. — Значит, он просто погасил свет. Интересно, чего он ждет? Ну да ладно, подожду и я...
Кожоль был уверен, что аббат не выходил. Спать он лечь не мог, так как на постели не было одеял. Другой двери в комнате не было, следовательно, выйти ему было некуда.
Когда он опять приник к отверстию, то на него повеяло свежим воздухом.
— Значит, он открыл окно и следит за улицей, — решил молодой человек.
В принципе Пьеру нужен был аббат для того, чтобы рассказать ему о визите Фуше. Но он понимал, что если даже постучит в дверь, тот ему не откроет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81