Malheureusement note 26, такое строгое расписание играло на руку тану, поскольку им было очень удобно контролировать врата. Задолго до того, как я начала экспериментировать с янтарными депешами, гуманоиды выстроили Надвратный замок и приняли все меры, чтобы путешественники попадали прямо к ним в объятия.
— И ты не получила ни одного послания?
— Ни одного. Впоследствии мы разработали более сложную систему получения информации, но и это ничего не дало. Приборы возвращались безнадежно испорченными, и ни единого снимка, ни единого звука из плиоцена до нас не дошло. Сам понимаешь почему.
— Тем не менее ты продолжала посылать людей.
Мадам помрачнела.
— Я думала закрыть врата времени, но ко мне обращалось все больше несчастных и я уступала их мольбам. Наконец я поняла, что не могу больше жить с нечистой совестью. И тогда, никому не сказав, я запаслась янтарем, соорудила простейший рычаг для включения машины и сама спустилась в мир шестимиллионнолетней давности.
— Но как же…
— Разумеется, меня стали бы удерживать, потому я провела операцию в полночь.
— Понятно.
— Я сразу попала в пылевую бурю, и адски удушливый ветер покатил меня по земле, как чертополох. У меня в руках был букет моих любимых роз, и я вцепилась в них, как будто они могли стать мне защитой от бешеного урагана. Наконец я очутилась на дне глубокого пересохшего ручья и пролежала без чувств до рассвета, вся расхристанная, исцарапанная, но в общем невредимая. К утру ветер унялся. Я стала наблюдать за замком и уже хотела было туда постучаться, как вдруг из ворот появились солдаты и стали в караул. — Она помедлила, на губах ее промелькнула загадочная улыбка. — В тот день новых групп не было. Могу себе представить, какая суматоха поднялась в пансионате «У врат». Обитатели замка тоже пришли в смятение и поспешно скрылись внутри. Спустя короткое время конный отряд вихрем пронесся совсем близко от моего укрытия. Кавалькаду возглавлял гуманоид огромного роста в фиолетово-золотых одеждах.
Я заползла в неглубокую пещеру под корнями акации, что росла на краю сухого ущелья. Когда взошло солнце, меня стала мучить жажда, но эти муки были ничто по сравнению с моим душевным состоянием. Там, в пансионате, я себе всякое представляла: хищных зверей, суровый климат, эксплуатацию новеньких прежними путешественниками во времени, даже нарушения трансляционного поля, повергающие бедных путников в прострацию. Но у меня и в мыслях не было, что наша планета может оказаться во власти нечеловеческой расы. Сама того не ведая, я отправила моих отчаявшихся соотечественников в рабство. Осознав это, я уткнулась лицом в пыль и стала просить Бога ниспослать мне смерть.
— Бедная Анжелика!
Но она даже не взглянула на него. Голос ее стал почти не различим на фоне вечернего гомона птиц и насекомых.
— Когда я немного успокоилась, мое внимание привлек округлый плод, валявшийся у самого входа в пещеру. Я глазам не поверила: настоящая дыня с такой твердой кожурой, что даже не растрескалась, когда ее катило ветром по каменистому плато. Я разрезала ее перочинным ножом. Она оказалась сочной и сладкой. Я утолила жажду и, возможно, благодаря этому сумела пережить тот страшный день.
На закате я увидела странный кортеж: диковинных животных, запряженных в повозки… Теперь я знаю, что огромные жирафы с короткими шеями называются «элладотериумы» и используются как тягловая скотина. Повозки были доверху наполнены овощами, напоминавшими свеклу невероятных размеров. Я поняла, что она идет на корм животным. На козлах сидели люди. Они въехали в замок через задние ворота, а спустя какое-то время появились снова, но теперь груженные навозом. Не спеша они двинулись в долину, а я последовала за ними на расстоянии. Уже почти стемнело, когда мы прибыли к воротам фермы, больше похожей на укрепленный форт. Я спряталась в ближних кустах и долго думала, что мне делать. Если б я объявилась, люди с фермы наверняка узнали бы меня и захотели бы расквитаться со мной за обманутые надежды. Бог свидетель, я бы их не осудила, но к тому времени мне уже начало казаться, что от меня требуется нечто иное. Поэтому я не пошла на ферму, а углубилась в густой лес, обступавший ее с трех сторон. Напилась из ручья, перекусила и забралась на большое пробковое дерево — вот как сегодня…
Отдавшись воспоминаниям, старуха не заметила, что проснулись Фелиция, Ричард, Марта и бесшумно, словно ленивцы, спустились послушать ее рассказ. Она уцепилась за ветку, свесила ноги и продолжала говорить:
— Ночью, когда зашла луна, явились чудовища. Сперва было очень тихо, даже лесные шумы словно бы выключили. Потом я расслышала звуки рога и отдаленный лай. И вдруг мне почудилось, будто луна опять выплыла из-за северных гор. Свет все приближался, во множестве оттенков, плыл по склону прямо ко мне. Его сопровождала жуткая мелодия, вызывающая в памяти рев торнадо. Светомузыкальное видение вскоре превратилось в феерическую кавалькаду, летящую вниз, к подножию горы. Это явно была погоня. Вихрь сверкающих всадников устремился в узкую долину, буквально в двухстах метрах от меня, и в ярком свете я наконец разглядела их добычу — огромное чернильно-черное существо с извивающимися щупальцами осьминога и глазами, горящими, как два красных фонаря.
— Фитхарн! — прошептал Ричард.
Клод толкнул его локтем в бок. Но мадам вроде и не слышала, что ее прервали.
— Черный дьявол пробирался сквозь деревья, а всадники неотступно следовали за ним. Я в жизни не испытывала такого ужаса. Кажется, вся моя душа вопила, а голос будто парализовало. Я истово молилась об избавлении и боялась открыть глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161