Правитель Гории и его дама понеслись к воде; радужный круг почтительно рассыпался, давая им дорогу. Охотники нетерпеливо ожидали развязки. Плезиозавр при последнем издыхании медленно смыкал и размыкал гигантские челюсти. Семиметровая туша покачивалась среди растекающихся по воде кровавых пятен, облизываемая барашками волн, освещенная лунным сиянием и блеском доспехов нависшего над нею убийцы.
Вренол обеими руками схватился за меч. В воздухе сверкнуло лезвие.
– Трофей! Трофей! – заголосила Летучая Охота.
Одна из благородных леди спешилась, ловко нацепила на копье отрубленную голову, взметнула ее высоко вверх. Затем преподнесла трофей Вренолу. Тот подхватил копье и, словно сверкающий метеор, полетел вычерчивать победные знаки среди звезд; теперь доспехи его были озарены не радужным, а неоново-красным светом.
– Молод еще! – добродушно заметил Ноданн. – Проявим на сей раз снисходительность.
Затем, перейдя на командный канал умственной речи, предупредил остальных:
«Не думайте, что всем будет позволено зря истреблять чудовищ. Слишком уж вы разохотились.»
«Мы поняли тебя, лорд Стратег!» – в один голос отозвалась свита.
«Тогда скачите в Арморику, к Гнилому Болоту. Мне угодно, чтоб нынешней ночью вы насадили на свои копья головы наших врагов фирвулагов, а то в последнее время они совсем обнаглели. И заодно, если удастся, заарканьте мне какого-нибудь панцирного ящера: он срочно нужен на столичной арене.»
– Трубите в рога! – крикнул один из всадников.
Феерическая кавалькада, возглавляемая алой фигурой Вренола, взмыла в небо, направляясь к Бретани.
Ноданн и Розмар не спеша последовали за охотниками.
– Я только что получил телепатическое послание от матери, – сказал он невесте. – Нам с тобой надлежит доставить пойманную рептилию в столицу. Возьмем небольшой конвой – охранять чудовище.
– Ты чем-то встревожен, – откликнулась она.
– Да нет, пустяки. – Надежный умственный заслон прикрывал его глубокую озабоченность.
Розмар сняла с головы стеклянный шлем и привязала его к луке седла.
– Так-то лучше. Люблю скакать с тобой рядом, мой демон, и чувствовать, как ветер раздувает волосы. Неужели я когда-нибудь научусь летать без твоей помощи?
– Всему свое время. Ничего сложного тут нет. Сила женщин в их слабости, – улыбнулся Ноданн.
– Моя слабость дана мне, чтоб служить тебе… Но все-таки, что же происходит в Мюрии?
– Кое-кто затронул наши династические интересы. Я должен быть там, вместе со своим кланом. Чтобы заслужить уважение, необходимо время от времени показывать власть.
– А кто посягает на твою власть? Фирвулаги?
– Есть некий Делбет, с которым мне предстоит сразиться, пока меня не опередили, к вящему позору нашего дома. Но реальная угроза исходит от людей, от вновь прибывших. Черт бы побрал эти врата времени! Когда же все поймут, что от них одни неприятности!
Розмар засмеялась.
– По-твоему, людей не следует впускать на Многоцветную Землю? Но ведь тану вымрут без нас?
Ноданн на скаку остановил халиков, и на миг оба зависли в беспредельной воздушной тишине. Лишь рокот прилива едва слышно доносился до них от прибрежных скал.
– Есть люди, неразрывно связанные с Многоцветной Землей. Такие, как ты, Розмар, моя зеленоглазая, сероглазая любовь. Ты и сама не находила себе места на Земле будущего. Но не все твои соплеменники готовы признать власть тану. Некоторые хотят отнять у нас эту землю, а не удастся – уничтожить ее.
– Так давай вместе бороться против них! – В ее глазах загорелся дикий огонь. – Для меня нет мира, кроме твоего.
Душа Розмар открылась красавцу Аполлону, показывая правдивость ее слов. Два парящих ума слились в страстном объятии.
«О мой демон!» – восклицала она.
«О моя единственная Мерси-Розмар!» – вторил он.
9
«Прыгай, Элизабет.»
Она стояла на краю обрыва над Серебристо-Белой равниной и смотрела вниз на пустынные, залитые лунным светом солончаки и на облака, клубившиеся вдали, как призрачная Голгофа. Травянистый уступ был огорожен низким парапетом. За ним живописно искривленные сосны нависали над стометровой бездной, отвесно спускавшейся к Пустому морю.
«Прыгай, Элизабет, прыгай, и да воцарится в твоей душе мир!»
– Слышите? – спросила она Бреду.
Темная фигура на каменной скамье пошевелилась. Высокий тюрбан с бахромой согласно закивал.
– Они наблюдают за мной из дворца, – продолжала Элизабет. – Хотят посмотреть, что будет, если я подойду слишком близко к пропасти.
«Прыгай, прыгай, прыгай! Это твой единственный путь к свободе! Одинокая, всеми покинутая, Элизабеднаябет, прыгай – и ты освободишься. Беги, пока не поздно. Прыгай…»
Вцепившись в парапет, она перегнулась через него. Ночной бриз принес с собой запах моря, смешал его с ароматом цветущих апельсиновых деревьев в саду Бреды. Здесь, на краю Авена, где нет притока свежей воды, дающей жизнь простейшим водорослями моллюскам, море совсем не пахнет йодом и рыбой – оно необитаемо и представляет собой огромную безжизненную массу горьковато-соленой воды.
– Они осаждали меня весь день, пытались создать соответствующий, по их представлениям, эмоциональный настрой для самоубийства. В основном по мотивам отчаяния, поруганного достоинства, старомодной паники. Но все их доводы фальшивы и абсолютно несовместимы с моей метафизической этикой. Пожалуй, если бы они избрали для меня что-нибудь вроде самопожертвования в альтруистических целях, то были бы ближе к истине, но, учитывая мое положение изгнанницы, и это вряд ли сработало бы.
Внутренний голос Бреды, бесстрастный, лишенный как интонационных пауз, так и слитности, как правило, свойственной умственной речи, раздельно проговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129