– Мы всегда дружили, но в какой-то момент я понял, что завидую тебе, – сказал Наум. – Ты сильнее, не стесняешься высказывать своё мнение, и можешь одержать верх в открытом бою, а мне приходится украшать свою вывеску и пользоваться запрещенными приемами. Зависть – нехорошее чувство. Хочу покаяться: это я увёл из-под твоего носа нефтебазу в Красноармейском районе. А также двух жирных телят – помнишь тех коммерсантов из района, что занимались спиртом. Они сказали тебе, что под «офисом», и кто-то из «офисных» это подтвердил. Это моя работа. Я накрыл «ВХК» и ущемил интересы Шарифуллина, за которого ты гарантом, и в этом тоже моя провинность. Но тут, я думаю, ты не внакладе. Орлову я занёс доляшку, а он там между вами всеми раскидал. Что касается Шарифуллина – он и так богатый. И еще…
Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, Наум выложил последнее признание:
– …еще Ракитский. Ты копал под него, а я помог ему выкрутиться и пролезть в УВД, вывел из-под тебя.
Иосиф Григорьевич молча кивал, глядя на расходящиеся волны за бортом. У Наума Маленкродта была дилерская фирма на «ВХК», и в один прекрасный день, когда сальдо в пользу завода округлилось до $10 млн, волгоградский климат стал тяготить его, и он решил перебраться в солнечную Калифорнию. Всё, что был должен поставщикам – а это еще около $8 миллионов – простил, и это прощение облегчило акклиматизацию на калифорнийской земле. Орлову, замначальнику УВД, оказали уважение – 10 % от суммы задолжености (тут правда Наум немного смухлевал и не озвучил реальные цифры), и поисками его никто не занимался. Нашли лопухов (таких как хозяева «Технокомплекса»), на которых перевели все стрелы, и которые возместили убытки тем, с кем руководство УВД не может не считаться. Остальных ударили об шляпу. Иосиф Григорьевич хорошо знал эту историю, поскольку держал на личном контроле несколько уголовных дел, которые искусно заволокитили, и разьяренные кредиторы в итоге стали по-философски относиться к своим потерям: жизнь волнообразна, это череда взлетов и падений.
– … но одного я тебе оставил, – донесся голос Наума как будто из морских глубин, – но ты берегись этого пидора гнойного, очень нехороший человек.
– Что за пиндос? – встрепенулся Иосиф Григорьевич.
И Наум рассказал про Николая Моничева, вышедшего на него через Шмерко и пытавшегося заручиться его поддержкой. Моничев рассказал жалостливую историю о том, что у начальника ОБЭП Иосифа Григорьевича Давиденко неуемный аппетит и дань, выплачиваемая ему, растет от месяца к месяцу, и стала просто невыносимой. Тяжелые поборы подрывают бизнес, не дают развиваться. Поэтому Моничев ищет нового покровителя – более разумного, заинтересованного в долгосрочном сотрудничестве, а не в сиюминутных сверхдоходах. Наум поддержал разговор, чтобы побольше выпытать. Моничев предлагал инсценировать банкротство и таким образом избавиться от назойливой опеки начальника ОБЭП, а затем через подставных лиц учредить новые предприятия – уже подконтрольные Науму Малленкродту, который имел достаточное влияние и сам по себе был «крышей».
Наума мучили угрызения совести – он и так поразбойничал в угодьях своего друга – поэтому отвелся, сказав, что Давиденко уже застолбил за собой эти темы, всем в городе это отлично известно, конкретная личность Моничева уже не принимается в расчет, и если его фирмы разорятся, то им тут же найдут замену. И эта замена опять же будет подконтрольна Иосифу Григорьевичу Давиденко.
Моничеву было ужасно обидно, что так глупо высунулся, и он принялся уговаривать Наума и, потеряв контроль, зашёл так далеко, что предложил сумму ежемесячного платежа, превышающую ту, что платил Иосифу Григорьевичу. Из чего Наум сделал вывод, что дело тут не в деньгах, а в какой-то личной неприязни. Тем более нужно отказаться от такого клиента, который сегодня предает одного, а завтра предаст тебя. В своих уговорах и посулах Моничев вошёл в раж, и Науму пришлось чуть ли не силой выставлять его из кабинета.
Греясь на калифорнийском солнышке, Наум не знал, что Моничев не инсценировал, а реально обанкротил свои фирмы, опрокинул многих серьезных людей, ни с кем не поделился, поэтому ищут его реально, а не понарошку, и его уголовные дела никто не думает волокитить.
Иосиф Григорьевич не стал указывать на эту неинформированность – рассказывая о своих неудачах, расписываясь в собственном бессилии (подняли все связи, задействовали столько служб, а Моничева никак не найти), неизбежно привлекаешь к себе бэд-карму. Потянутся новые проблемы, а это совершенно ни к чему.
Но Иосиф Григорьевич еще не избавился от своего гнева, на душе было так паршиво, что он выругался – но не по Моничеву, а по Шмерко, которого, как еремеевскую креатуру, стоило опустить в 97 году, а его, наоборот, приподняли, а сейчас он даже выбился в вице-губернаторы. И вот теперь, за всё, что ему сделали, этот пиндос плетёт интриги.
– Моничев пообещал устроить к себе на работу Дениса Еремеева – хорошая должность, перспективы, и так далее, – объяснил Наум.
– Половине города он пытается навязать своего крестника, но почему-то никто не торопится его трудоустраивать, несмотря на влиятельного крёстного.
Дующий с океана ветер теребил поверхность воды, вспахивал её и гнал борозды впереди себя, прямо на берег, где неугомонный бег волны, наконец, разбивался о камни. А ветер легко взмывал ввысь через лес и горы и продолжал беспрепятственно свой полёт вглубь континента.
– Желал бы я сейчас подняться на воздух, как Хромой Бес, посмотреть, что творится в мире, повидать того, кого давно не видел, – неожиданно для самого себя произнёс Иосиф Григорьевич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237