Все радиограммы записывались в двух экземплярах, оригинал шел на мостик, копия подшивалась в журнал.
Верхний листок не содержал ничего особо важного, просто предупреждение об ухудшении погоды к юго-востоку от Кубы: то ли намечался циклон, то ли нет. Обычное дело, да и слишком далеко, чтобы нас тревожить. Я поднял блокнот с бланками, лежавший около локтя Питерса.
- Можно я возьму это?
- Берите, - он был все еще слишком расстроен, чтобы хоть поинтересоваться, зачем он мне понадобился. - Тут в столе таких навалом.
Я вышел, погулял некоторое время туда-сюда по палубе и направился в каюту капитана, куда мне велено было прийти по завершении своих дел. Капитан сидел за столом в кресле, а на диванчике пристроились Каммингс и старший механик. Присутствие Макилроя, короткого, толстого ирландца, прической и выражением лица смахивавшего на веселого забулдыгу-монаха, означало, что капитан очень озабочен и собрал военный совет. Способности Макилроя не ограничивались машинами возвратно-поступательного действия. За пухлым, вечно смеющимся лицом скрывался ум, наверно самый проницательный на "Кампари". Тут я учитываю и мистера Джулиуса Бересфорда, который наверняка обладал достаточно проницательным умом, чтобы сколотить свои три сотни миллионов или сколько там у него было.
- Садитесь, мистер, садитесь, - проворчал Буллен. "Мистер" не означал, что я в черных списках, просто еще одно свидетельство озабоченности капитана. - Никаких пока следов Бенсона?
- Совершенно никаких.
- Чертов рейс! - Буллен махнул рукой на поднос с бутылкой виски и стаканами. - Угощайтесь, мистер, - непривычная щедрость и либеральность - лишнее доказательство, как он озабочен.
- Благодарю, сэр, - я угостился от души - когда еще такой случай представится? - и спросил: - Что мы будем делать с Броунеллом?
- Какого черта вы это спрашиваете? Что мы будем делать с Броунеллом? У него нет родственников, уведомлять некого, никаких разрешений испрашивать не нужно. В главную контору сообщили. Погребение в море, на рассвете, пока не поднялись и не пронюхали пассажиры. Чтобы не испортить им их проклятый рейс.
- Не лучше ли доставить его в Нассау, сэр?
- Нассау? - он уставился на меня поверх своего стакана, потом осторожно поставил его на стол. - Разве из-за того, что один парень отдал концы, мы все теперь должны с ума посходить?
- Нассау или любая другая британская территория. Или Майами. Любое место, где компетентные власти, полицейские то бишь, смогут разобраться в деле.
- В каком деле, Джонни? - осведомился Макилрой, склонив на бок круглую, как мяч, голову.
- Вот именно, в каком деле? - тон Буллена был совершенно иной, нежели у Макилроя. - Просто потому, что поисковая партия до сих пор не нашла Бенсона, вы...
- Я распустил поисковую партию, сэр. Буллен откинулся назад на своем кресле, упершись о стол ладонями выпрямившихся рук.
- Вы распустили поисковую партию, - ласково сказал он. - А кто, черт возьми, дал вам право делать что-нибудь подобное?
- Никто, сэр. Но я...
- Зачем ты это сделал, Джонни? - снова вмешался Макилрой очень спокойно.
- Потому что мы никогда уже не увидим Бенсона. Живым то есть. Потому что он мертв. Убит.
Секунд десять никто ничего не говорил. Холодный воздух с необычно громким шумом вырывался из решетки кондиционера. Наконец, капитан спросил охрипшим голосом:
- Бенсон убит? Что вы хотите сказать этим "убит"?
- Хочу сказать, что его прикончили.
- Прикончили? Прикончили? - Макилрой беспокойно заерзал на своем диванчике. - Ты его видел? У тебя есть доказательства? Откуда ты можешь знать, что его прикончили?
- Я его не видел. И у меня нет никаких доказательств. Ни малейшей улики, - я взглянул на Каммингса, который не спускал с меня глаз, сцепив неожиданно побелевшие пальцы, и вспомнил, что Бенсон уже двадцать лет был его лучшим другом. - Но у меня имеются доказательства, что Броунелл был убит сегодня вечером. И я могу связать эти два убийства.
На этот раз молчание тянулось еще дольше.
- Вы сошли с ума, - в конце концов с искренней убежденностью сказал Буллен. - Теперь, видите ли, и Броунелл тоже убит. Вы сошли с ума, мистер, помешались в своем сыщицком рвении. Вы слышали, что сказал доктор Марстон? Крупное кровоизлияние в мозг. Конечно, он не более чем врач с сорокалетним стажем. Откуда ему знать...
- Может, вы дадите мне все-таки закончить, сэр? - прервал я, словно соревнуясь с ним в грубости. - Знаю, что он врач. Также знаю, что у него неважно со зрением. А у меня все в порядке. Я заметил то, что он упустил: грязное пятно на воротничке рубашки Броунелла. Разве на этом корабле кто-нибудь хоть раз видел Броунелла с грязным воротничком? Красавчиком Броунеллом его ведь не так просто прозвали. Кто-то со страшной силой стукнул его чем-то тяжелым сзади по шее. Кроме того, я увидел небольшой синяк у него под левым ухом. Когда его доставили в кладовую, мы вместе с боцманом там его осмотрели и обнаружили точно такую же ссадину под правым ухом и песчинки под воротничком. Кто-то оглушил его мешком с песком, а потом, пока он был без сознания, пережал сонные артерии, и он умер. Пойдите и убедитесь сами.
- Чур, не я, - пробормотал Макилрой. Видно было, что даже ему изменило привычное самообладание. - Чур, не я. Я этому верю, полностью. Все это очень просто проверить. Верю, но все же не могу смириться.
- Что за чертовщина, старший? - Буллен сжал кулаки. - Ведь доктор сказал, что...
- Я не врач, - прервал его Макилрой, - но чувствую, что в обоих случаях симптомы практически одни и те же. Старину Марстона не в чем винить, - Буллен проигнорировал эти слова, смерив меня строгим начальственным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88