Вспомнив былое, он взял в руки топор, поднял отпиленное от ствола бревнышко и торчком установил его в снегу. Расставив пошире ноги, Гриффин примерился и ударил. Бревнышко с треском развалилось пополам.
– Вот так-то! – воскликнул он и взглянул на Мику.
– Давайте договоримся: вы не станете подавать на меня в суд, если отрубите себе палец, – проворчал Мика.
– Не беспокойтесь. У меня хорошая школа.
Мика хмыкнул, снова завел бензопилу и занялся своим делом.
Гриффин расколол половинки бревна еще раз пополам, а потом принялся за другие. Постепенно он втянулся в работу. Закончив пилить, Мика начал грузить поленья на сани.
– Подтолкните сзади, – скомандовал он, а сам впрягся в сани спереди.
Толкать сзади было нетрудно – основную работу выполнял Мика. Но когда они добрались до заводика, руки и ноги у Гриффина гудели. Но дело было сделано. Когда Мика начал перебрасывать поленья с саней в поленницу, Гриффину ничего не оставалось, как помочь ему. Силы были уже на исходе, когда Мика выпрямился и, повернувшись к дороге, прислушался.
– Поппи, – произнес он.
Когда Гриффин укладывал последнее полено, из-за угла показались две девочки и бегом бросились к Мике. Он помахал им рукой и сказал, обращаясь к Мике:
– Хорошая зарядка. Спасибо.
Гриффин обошел дом. Поппи уже выбралась из машины и въезжала по пристроенному к крыльцу пандусу.
Гриффин успел распахнуть перед нею дверь. Поппи неодобрительно посмотрела на него и вкатилась в дом.
– Мешаешь Мике? – спросила она.
– Нет. Просто решил немного поразмяться. – Он достал из кармана конфету. – Хочешь поцелуй?
Она взглянула на шоколадку и уже хотела было ответить колкостью, когда дверь громко хлопнула и из прихожей послышался топот. Младшая сестра бежала первой, старшая за ней.
– Вы кто? – спросила старшая.
– Гриффин. – Он протянул ей руку.
– Это Мисси, – представила ее Поппи, – а это Стар.
– Рад с вами познакомиться! – Гриффин порылся в кармане и вытащил несколько конфет: – Хотите поцелуй?
– Мы едим конфеты из кленового сахара, – возразила Мисси.
Но тут вперед выступила Стар.
– А я люблю эти шоколадки. Они с орехами? Гриффин изучил фантик.
– Эта – нет. – Он достал из кармана еще одну шоколадку. – Попробуй вот эту, может, окажется с орехами.
Девочка взяла конфету, развернула, откусила кусочек и посмотрела на Гриффина:
– Если еще раз придешь, приноси с орехами.
Она повернулась и пошла на кухню. Мисси, должно быть, убежала еще раньше – ее нигде не было видно.
– Ты играешь с огнем, – предупредила Поппи. – Эта малышка очень чувствительная и ранимая.
– Я никогда ее не обижу. Она почувствовала это. Малыши сразу понимают, любит человек детей или нет. – Он улыбнулся. – У меня и для тебя есть кое-что.
– Я же сказала: конфет я не хочу.
– А я тебе их больше и не предлагаю. – Он подошел поближе и прошептал ей на ухо: – Я только что получил пакет из Калифорнии. Когда хочешь посмотреть?
Поппи сидела у себя дома у камина, позабыв обо всем, кроме большого конверта, лежавшего на ее коленях. Она просмотрела все его содержимое, но особенно ее заинтересовали фотографии: Лайза Мэтлок на школьном выпускном вечере, в туристическом походе, увеличенный снимок с водительского удостоверения.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Гриффин.
Поппи отобрала выпускную фотографию. Ей очень хотелось сказать, что никакого сходства между Хезер и этой девушкой нет. Но только и смогла выдавить из себя:
– Не может быть!
– Очень похожи.
– Да, – согласилась она, взглянув на Гриффина. Он только что принял душ и выглядел посвежевшим.
– Но это вовсе не означает, что на снимке Хезер, – поспешно возразила Поппи.
– Бывают одинаковые глаза, носы, формы губ. То же самое с волосами…
– Но здесь тот же самый шрам и та же самая улыбка.
Поппи взяла один из вложенных в конверт листков. Это была копия записи, сделанной врачом отделения неотложной помощи больницы в Сакраменто за восемь месяцев до гибели Роба Диченцы. Кроме пореза в углу рта, врач упомянул и другие травмы лица.
– Почему врач не сообщил в полицию? – спросила Поппи.
– Он не был обязан делать это. Вот если бы она несколько раз обращалась к нему с подобными травмами…
Поппи снова взяла выпускную фотографию в надежде найти какие-нибудь отличия. У Лайзы мочки ушей были проколоты, у Хезер тоже. У Лайзы были длинные темные вьющиеся волосы, у Хезер тоже. У Лайзы были такие же чуть-чуть неровные верхние передние зубы.
– Итак, – рассуждала Поппи, – если бы я была Лайзой и такой же сообразительной, как она, разве я не попыталась бы изменить внешность?
– Нет, если бы уехала в такую глухомань, где тебя никто не подумает искать, – возразил Гриффин. – А тем более она взяла новое имя, получила новые водительские права, новый номер социального страхования. Для этого ей пришлось всего-навсего кое-кому заплатить.
Поппи попыталась представить себе Хезер выправляющей фальшивые документы, но не смогла.
– У тебя есть еще какая-нибудь информация?
– Нет, но обязательно появится, – с улыбкой произнес он. – Я тебе, конечно, сразу все не покажу. Мне бы очень хотелось иметь возможность пару раз в неделю принимать душ. Кстати, он у тебя очень хороший.
– Если вытащить оттуда стул, на котором я его принимаю, – уточнила Поппи.
– Стул легкий и удобный. Мы, богатенькие, любим просторные душевые.
– А нам, инвалидам, просто необходимы такие душевые кабины. Так же, как и ежедневная порция лекарств. Мне всего тридцать два, а я каждый день съедаю их чуть не целую горсть.
– Я много читал о параплегии и знаю, что тебе необходимо регулярно принимать лекарства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47