Солнечные лучи падали Элизабет на лицо, и она блаженно закрыла глаза, наслаждаясь теплом после сырой прохлады замка. Дорога была неровной, и Элизабет пришлось схватиться за костыль Джона, чтобы ее не выбросило из повозки на очередной колдобине. Костыль находился между ними и служил своего рода границей, которую ни один из них не должен пересекать.Сэр Джон время от времени испытующе поглядывал ни свою спутницу. Лучи солнца отражались от его светло-каштановых волос, огоньки поблескивали в голубых глазах, и Элизабет вдруг почувствовала, что ей трудно дышать.Он увозил ее из заточения на свободу, и на какой-то момент она ощутила себя простой служанкой, за которой ухаживает красивый рыцарь. Но и простые девушки не были свободны в своем выборе, и если она убежит с красивым рыцарем, ее могут убить, когда обман раскроется. Нет, Элизабет не должна забывать, что на ней лежит бремя замка Олдерли. Она будет нести его и освободит свой народ.Дорога повернула в сторону, и замок скрылся из виду. Элизабет откинулась назад, обхватив руками колени, и посмотрела на сэра Джона.– Судя по вашему титулу, вы рыцарь, – сказала Элизабет, надеясь, что, поддерживая разговор, она отвлечет себя от других мыслей.Его губы сложились в озорную улыбку. Он натянул вожжи.– Да.– У вас нет собственной земли?– Нет. Я младший сын – как и нареченный вашей госпожи.– Ну, стало быть, вы его понимаете.– Да нет. Ведь каждый понимает лишь собственную ситуацию. У моего отца было только одно поместье, и оно отошло моему брату.И голос, и глаза у Джона были серьезными, и Элизабет почувствовала, что о многом он умолчал. Он смотрел вперед на дорогу, и Элизабет могла разглядывать его профиль.– А вам кажется, что вы могли бы распорядиться им лучше, чем ваш брат? – спросила она.– Я в этом даже не сомневаюсь, но что толку говорить о прошлом, которое невозможно изменить.– Значит, вы учились на бейлифа, когда занимались тренировкой как рыцарь?– Нет, это было раньше. Отец хотел, чтобы я получил профессию, а я всегда был силен в арифметике. Я был маленьким, неуклюжим ребенком, и отец не думал, что из меня получится хороший рыцарь. И я ездил вместе с бейлифами от одного поместья к другому и овладевал профессией.– Вас устраивали планы отца?Сэр Джон усмехнулся:– Нет, я был в бешенстве. Но это было лучше, чем стать священником, от чего я отказался наотрез. Я-то знал, что из меня получится хороший рыцарь, и меня злило, что отец этого не видел. А мой брат с детства был активным и всегда во всем преуспевал.– И вам было трудно угнаться за ним.– Трудно, но, возможно, мне нужен был такой стимул. Я изучил бухгалтерское дело и методы ведения фермерского хозяйства настолько, чтобы нас не могли обмануть наши собственные бейлифы. А затем взялся за шпагу.– И преуспели в этом.Джон вскинул бровь:– Вы так легко готовы мне поверить?Элизабет окинула взглядом его широкие плечи и покраснела.– Просто вы выглядите так… как если бы хорошо владели шпагой.– Но тогда я так не выглядел. Даже тупая тренировочная шпага была мне не с руки. – Он вздохнул. – Мой отец был в отчаянии. Увы, он умер раньше, чем я смог доказать ему, что способен преуспеть и в этом.– Но вы доказали это вашему брату.– Нет, ему тоже не доказал. Он проявлял мало интереса к моим достижениям. И хотя я получил рыцарское звание, мне очень накладно было носить доспехи и владеть хорошо обученной и готовой к бою лошадью.Недостаток денег не дал Джону возможности воплотить в жизнь свои мечты, подумала Элизабет, искренне ему сочувствуя.– Мне повезло, что отец настоял, чтобы я овладел профессией, – добавил сэр Джон.– Как и мой отец, – сказала Элизабет от имени Анны.– И вы преуспели.– Я надеюсь удачно выйти замуж – вот тогда я преуспею.– А за кого мечтает выйти замуж горничная?Элизабет открыла было рот для быстрого ответа, но заколебалась. Потом все же сказала:– Горничная мечтает выйти замуж за йомена, владеющего собственностью и имеющего шанс подняться выше.– Достойная мечта.Элизабет бросила на него быстрый взгляд, пытаясь понять, не дразнит ли ее Джон, но он был серьезен.– А на ком мечтает жениться бейлиф?Она затаила дыхание, надеясь, что он не скажет «на горничной».Но сэр Джон засмеялся:– Я бедный бейлиф. Пока я не заработаю денег, чтобы иметь право жениться, боюсь, мне придется оставаться одиноким мужчиной.– Не могу себе представить, чтобы такой мужчина, как вы, оставался одиноким, – произнесла она, думая о своем столь быстро возникшем влечении к нему.– Такой мужчина, как я? – переспросил он с улыбкой.Элизабет откашлялась и снова уставилась на дорогу.К счастью, на гребне холма уже показалась деревушка Хиллсли.– Ну, мужчина, который готов флиртовать с каждой встречной девушкой. Наверняка кое-кто из них отвечает ему взаимностью.– Вы видели, чтобы я флиртовал с каждой встречной девушкой? – поинтересовался Джон. – Мои действия дают повод так думать?Элизабет смутилась. Мужчины никогда не обращались с ней столь фамильярно, и сейчас она могла легко попасться в сети этого… флирта.– Я просто предположила, что вы флиртуете с каждой девушкой, поскольку вы заигрываете со мной.– А вы полагаете, что я не считаю вас достойной мо его внимания?Элизабет нахмурилась:– Я не знаю, чем объясняется ваше поведение. Но мы уже приехали.Он натянул вожжи и остановил повозку на небольшой деревенской площади. В центре ее находился колодец, неподалеку паслись овцы и коровы. Небольшие дома стояли у перекрестка дорог, а на некотором удалении на холме возвышалась усадьба Хиллсли-Мэнор, построенная из желтого камня. «Интересно, – подумала Элизабет, – там ли находится на лечении заболевший бейлиф мастер Уилден?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86