.. Что? Вы считаете, что я неправильно поступил?
Человек мягко рассмеялся.
– Нет, что вы! У вас же не оставалось другого выхода! Когда это было, Коннорс?
– Как я вам уже говорил, после двух.
– Вы видели, как он садился в машину?
– Нет, на это я не обратил внимания. Я запер дверь бара, пожелал миссис Мик спокойной ночи и сам отправился спать.
– А вы, Нельсон? – спросил Харрис. – Вы видели Волковича в среду вечером?
Я поднял рюмку с ромом и посмотрел поверх ее на Харриса.
– Почему вы решили, что я должен его видеть?
– Повсюду на шоссе поговаривают, что Волкович увивался за вашей девушкой.
– За моей женой?
– Пусть будет так, за вашей женой.
Крупная капля пота зигзагами поползла у меня по спине. Я спросил себя, где именно я допустил ошибку? Если вообще допустил.
– Ах, да! Теперь я вспоминаю, – сознался я. – Я действительно видел его. Правда, ранним вечером. После того как я вышел из-под ареста под залог. Волкович сидел в конце бара вместе с тремя мужчинами.
– Вчера вечером вы ничего об этом не сказали, – заметил шериф Купер.
Я усмехнулся.
– Я же был пьян. Неужели вы забыли?
– Вы разговаривали с ним?
Я сказал ему правду:
– Нет. Я даже не был уверен, действительно ли это он. Просто мне показалось, что этот человек похож на бармена Джерри, каковым он сохранился у меня в памяти. Но тогда я тоже был довольно навеселе. Но даже если бы я наверняка узнал его, я бы с ним не заговорил.
– Почему?
– Если бы я вступил с ним в беседу, а дело Корано потом бы слушалось в суде, то тогда бы представитель обвинения, чтобы поставить себя в выгодное положение перед предвыборной кампанией, сделал бы вывод, что я пытался склонить Волковича дать показания в мою пользу.
– А как вы вообще вписываетесь во всю эту историю, моряк? – спросил меня человек мягким голосом.
Я пригубил ром.
– Это длинная история.
Он облокотился на стойку.
– Выкладывайте, моряк! И можете не торопиться. У меня есть время.
Голова у меня болела, воротничок жал шею. Этот незнакомец наверняка был каким-то большим начальником в уголовной полиции. Это можно было понять даже из одного его голоса или по манере держаться. Глаза его смотрели на все умно и критически. Чувства подсказывали мне, что этот человек был из ФБР.
– А у вас есть право расспрашивать меня?
– Есть, – ответил он.
Я провел рукой по рту, а потом выложил ему все, что считал неопасным, и то, о чем он все равно узнает каким-нибудь другим путем.
Я рассказал ему, что, проплавав три года по Тихому океану, я решил перейти к оседлому образу жизни и поехать в Миннесоту. Но вместо этого я неожиданно напился, ввязался в азартную игру и в драку с мексиканским сутенером.
– Вы чуть было не убили его, – вставил Харрис, – ваши кулаки опаснее огнестрельного оружия, Нельсон.
Я не обратил внимания на его слова.
– После драки я сидел в одной из ниш, когда в бар вошла Корлисс, ставшая теперь миссис Нельсон, вошла по какому-то делу и увидела меня. Должно быть, она поняла, в каком состоянии я нахожусь, и решила, что у меня с собой все деньги, с которыми моряки уходят на берег. Она поняла, что все эти деньги у меня вытащат, если я останусь в баре в таком положении. И вот она разыграла сердобольную самаритянку, вытянула меня из этого бара и засунула в свою машину. Приехав в мотель, она распорядилась, чтобы Уэлли уложил меня в постель в пустом бунгало, где я мог бы как следует выспаться и где меня уже не могли ощипать, как курицу.
Уэлли кивнул.
– Все правильно. Корлисс таким образом помогла уже не одному матросу.
– Каким образом? – поинтересовался человек с вкрадчивым голосом.
Уэлли пожал плечами.
– Женщин вообще трудно понять. Может быть, она проявляла сострадание к морякам, потому что ее первый муж был моряк. Насколько я знаю, он был капитаном корвета и погиб на подводной лодке. Может, она это делала в память о нем.
– Понятно, – сказал человек и снова обратил свое внимание на меня. – В этом притоне играют тайно в азартные игры?
– Видимо, да.
– Как же могло случиться, что ваша жена появилась в таком месте?
Уэлли положил свои толстые руки на стойку бара.
– Простите меня, уважаемый... – Он удостоверился, что поблизости нет никого из клиентов. – Но этот Волкович был подлым человеком. И миссис Нельсон вошла в этот бар не случайно – она должна была свести с ним счеты.
– Какие счеты?
– Он распространял повсюду по шоссе о ней грязные слухи. – Уэлли перегнулся через стойку и понизил голос: – Говорил повсюду, что ее можно купить за двадцать долларов. Корлисс это привело в ярость. Перед уходом она мне сказала, что она выведет этого Волковича на чистую воду, а если он будет продолжать говорить о ней всякие гадости, то она обратится к шерифу Куперу, чтобы он занялся этим человеком, привлек бы его к ответственности за клевету.
– Но почему тот невзлюбил миссис Нельсон? – продолжал допытываться человек с мягким голосом. – И почему он распространял такие слухи?
Уэлли сказал:
– Потому что она однажды ходила с ним на танцы в Манхеттен-Бич. Был какой-то благотворительный бал, понимаете? И вот на обратном пути он стал ее домогаться и получил отпор.
Человек забарабанил пальцами по стойке. Потом взгляд его снова обратился в мою сторону.
– И больше ничего вы о нем не знаете?
– Нет, – ответил я. – И потом: кто вы, собственно говоря, такой?
Он вынул из кармана свой значок и положил его на деревянную стойку.
"Федеральное бюро расследований США", – прочел я. Значит, я не ошибся. Этот человек из ФБР.
– Мое имя Грин, – представился он. – Лил Грин. В настоящее время я работаю от нашего бюро в Лос-Анджелесе.
Глаза Уэлли, казалось, хотели вылезти из орбит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48