– Я считаю, что мы обязательно должны рассказать полиции все, что видели вчера, когда приехали.
Он что-то пробурчал в ответ, из чего я расслышал только одно слово: "отпуск".
Она поинтересовалась, какое отношение может иметь отпуск к этому делу.
– Ну хорошо, хорошо, – буркнул он. – Мы все расскажем им завтра утром, а теперь помолчи и дай мне спать.
Я прошел мимо, а потом, словно повинуясь какому-то внезапному импульсу, вернулся и дернул дверь их веранды. Она была не заперта. Я открыл дверь, прошел через веранду и тихо, но решительно постучал в дверь.
– Кто там? – крикнул мужчина.
– Полиция! – солгал я. – Прошу вас, не волнуйтесь и не зажигайте света. Мы уже два раза слышали ваш разговор и поняли, что вы что-то скрываете от полиции. О чем идет речь?
Я понадеялся, что мой обман не раскроется.
– Вот видишь! – прошептала жена. – Я же тебе говорила.
Мужчина подошел и открыл дверь.
– О'кей! Нам действительно надо было об этом заявить.
– О чем именно?
Он побежал обратно к кровати и достал сигарету.
– Мы кое-что видели, когда приехали вчера вечером в этот мотель.
– Назовите, пожалуйста, ваши имена, – сухо сказал я.
Женщина накинула халат и присоединилась к нему, уже вновь стоявшему у двери.
– Мистер и миссис Льюис из Карбендейла, штат Иллинойс. У нас отпуск, и мы вчера приехали из Солт-Лейк-Сити.
Он пыхнул в мое лицо сигаретой.
– Проехали семьсот тридцать восемь миль. Никогда еще не покрывали такое расстояние за один день.
Я не мог видеть их лиц, а голос женщины звучал, словно она все время поджимала губы.
– И когда я и Джон приехали вчера вечером сюда – это было в первом часу ночи, – то мы видели кое-что, о чем должна узнать полиция. Вы же расследуете дело об убийстве, не так ли?
– Верно, – ответил я. – И что же вы видели?
– Голую женщину! – с возмущением сказала миссис Льюис.
– Где? В каком бунгало?
– В номере первом. Она лежала на постели.
– Живую?
Льюис рассмеялся.
– Еще какую живую! Это нельзя передать словами, господин полицейский! Мы еще подумали, что это за вертеп такой!
Я попытался сказать как можно спокойнее:
– Может, вы все-таки расскажете с самого начала?
Миссис Льюис сразу начала:
– Ну, это было в районе полуночи, в начале первого, когда мы увидели вывеску "Свободные номера есть". Как я уже сказала, мы проехали в этот день более семисот миль и были страшно утомлены. Поэтому мы остановились около конторы и позвонили. Нам пришлось позвонить несколько раз, а когда нам все-таки так и не открыли, мы прошли через двор к единственному бунгало, которое было освещено, в надежде, что мы найдем там управляющего. Мы слишком устали, чтобы ехать дальше. А потом мы увидели девушку.
Она снова поджала губы.
– Жалюзи были опущены, но над подоконником оставалась щель – довольно широкая, так что мы могли увидеть ее довольно хорошо. И мужчину – тоже.
– Опишите его.
– К сожалению, я не могу этого сделать. Мы видели его со спины.
– Высокого роста или маленький?
– Высокий и довольно плотный.
– Что на нем было?
– Ничего. Он был тоже совершенно нагим, как и женщина.
В разговор вмешался Льюис:
– Я вам говорю, господин полицейский, что там было на что посмотреть. Девушка не хотела, понимаете? Лежит на кровати и плачет так, что камни и те пустили бы слезу. Но тот все приставал и приставал, и она, наконец, уступила. Или потому, что ей стало совершенно безразлично, или по какой другой причине. И пока он ее накачивал, она все время плакала.
– Тебе совсем необязательно употреблять такие сочные эпитеты, – сухо сказала миссис Льюис.
– А потом? – спросил я. – Я имею в виду, что делали оба потом?
Льюис продолжал:
– Эва временами дергала меня за рукав и шептала: "Это неподходящее для нас место". Box мы и отправились обратно к машине и хотели уже ехать дальше, как вдруг из бара выскочил маленький человек в голубых джинсах, сказал, что он управляющий, и поинтересовался, не хотим ли мы снять бунгало. И, да услышит меня Господь Бог, к этому времени я был так утомлен, что мне было все безразлично, лишь бы была комната для ночлега.
– Вы ему сообщили, что видели?
– Конечно нет, – ответила миссис Льюис.
– Я не знаю, как в Калифорнии, но у нас в Карбендейле о таких вещах не говорят. Мы только сказали ему, что хотим снять бунгало. И мы сняли. Хотя если бы Джо так не устал, я наверняка настояла бы на том, чтобы ехать к следующему мотелю.
– Вскоре после этого, – добавил Льюис, – минут через десять или пятнадцать, в бунгало, где мы видели сцену, свет погас. Кто-то вышел оттуда и уехал. Я даже не смог разглядеть, кто это был – мужчина или женщина, а сегодня мы услышали, что убита владелица мотеля и что она жила в бунгало номер один. Тогда Эва решила, что мы должны сообщить обо всем, что видели.
– И хорошо сделали.
– А кто ее убил? Ее супруг?
– Так предполагают. А женщина была темной или светлой?
– Блондинка.
– Симпатичная?
– Очень.
– И в какое время вы ее видели?
– После полуночи. Скажем, между четвертью и половиной первого. – Льюис переложил сигарету в другую руку. – И вам помогут эти сведения?
– О, да! – сказал я. – Очень. Большое спасибо.
– А как ваше имя, господин полицейский? – осведомилась миссис Льюис с запоздалым подозрением.
Не ответив ей, я быстро повернулся и зашагал по мокрой траве к конторе. Дверь была закрыта, жалюзи опущены. Из-за двери слышался плач Мэмми. Я приложил ухо к щели и стал слушать, как Мик разыгрывал из себя супруга и повелителя.
– Я тебе ничего не говорил, – прорычал он, – и на этом все и останется. Ты не можешь проболтаться о том, чего не знаешь. Если дело пойдет так, как я надеюсь, то мне перепадет хороший кусок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48