Объявился Феликс. Как обычно, это было на грани катастрофы — он ждал меня во дворе, его машина медленно тронулась следом за мной.
— Черт возьми, Феликс, — прошипела я, — ну, зачем ты здесь?.. Вдруг Вадим увидит…
— Его нет.
— Сейчас нет, но в любую минуту…
— Але! — перебил меня Феликс. — Странный прием!.. Не ты ли умоляла меня о помощи?!
— Не я!
— Любопытно… — заметил он и, притормозив, сказал властно: — Сядь!
Поколебавшись, я повиновалась. Не потому, что он был сильнее, — скорее, наоборот: теперь я была достаточно сильна для того, чтобы выполнить любую просьбу, даже ту, которая звучала слишком резко.
Я уселась рядом с ним. Машина тронулась с места.
— Ну? — спросила я.
Феликс покосился в мою сторону как лошадь, учуявшая волка:
— Что — ну?
— Какие проблемы? — уточнила я.
— Я полагал, что проблемы у тебя.
— Решены.
— Поздравляю.
— Спасибо.
Феликс помолчал и уточнил:
— Вадим помирился с тобой?
— Я с ним помирилась, — лаконично ответила я. В конце концов я научилась этому у Феликса, почему бы не заплатить ему за уроки?..
— Умница, — сухо бросил он. — Могла бы и сообщить…
— Ты был слишком строг со мной, — заметила я. — Тогда, в арке…
— Это пошло тебе на пользу… Разве нет?
Некоторое время мы обменивались ударами, словно играли в мяч. Наконец, Феликс прояснил цель своего визита: я должна была позвонить издателю.
Звонок, который я сделала из своей прежней съемной квартиры, не занял много времени. Мы условились с издателем о встрече.
На следующий день я вошла в его кабинет.
Издатель сидел в той же позе, как во время нашей последней встречи, — подпирая ладонью свое ухоженное, спокойное лицо.
— Здравствуйте… Я — агент писателя Крымова, — напомнила я.
— Феликса Крымова… — уточнил издатель. — Да, да…
Он взял со стола папку, начал развязывать тесемки. Все это — не торопясь, не глядя на меня.
— Это книга о предвыборной компании… — не выдержала я. — О черном пиаре… Там главный герой…
— Разоблачает свою сотрудницу, — подхватил издатель и улыбнулся: — Я все помню. Не волнуйтесь… — помолчав, он прибавил: — Это плохая книга, деточка.
Быстрым движением фокусника он вдруг перевернул рукопись обратной стороной и показал мне страницы, исписанные моей рукой и перечеркнутые крестом.
— А вот это — кто писал? — спросил он. Я молчала, меня охватила оторопь.
— Разве не вы?.. — поторопил меня издатель. Я сидела, как истукан. Не знала, что ответить.
Мысли вдруг рассыпались, в голове стоял звон, словно монеты из разбитой копилки прыгали по полу.
— Вас зовут Полина Маслова, верно?.. — продолжал издатель с холодностью следователя, восстанавливающего картину преступления. — Вы приехали из Рабочего поселка — по следам своей землячки, Алены, ныне — жены банкира… Познакомились с писателем по имени Феликс, который взялся учить вас всему… Начиная с того, как одеваться, заканчивая тем, как заполучить чужого мужа… — он выдержал паузу и спросил: — А что было дальше? Вы продолжали записывать? Я кивнула:
— Да… Но я делаю это просто так, для себя… Когда мне одиноко или нечем заняться… Неужели это кому-нибудь интересно?
— Конечно! Это же инструкция — как заполучить чужого мужа!.. Такая книжка пойдет нарасхват!
— Книжка?.. — повторила я, изумленно вслушиваясь в звучание этого слова: — Вы предлагаете мне…
— Да! — подтвердил издатель, не дожидаясь, пока я все осознаю и закончу фразу. — Вот образец контракта… — он достал из стола скрепленные листы, положил их передо мной. — Подумайте… — сказал он.
— Я не буду думать!.. — ответила я решительно.
— Напрасно!
— Я подпишу прямо сейчас. Дайте ручку!
Он подал мне ручку, и я размашисто расписалась на последней странице — в графе «Автор».
Никогда прежде я не чувствовала себя такой виноватой. Даже в тот злополучный вечер, когда я оправдывалась перед Феликсом в арке, все было не так страшно: в конце концов, тогда я подвела только себя. Теперь же я знала, что не просто подвела Феликса — я предала его. Предала его ожидания, его надежды. Я знала, что его роман не был хорош, — всего лишь изощренная месть! — но все же понимала, что есть родство писателя (пусть и плохого) с каждой написанной строчкой.
Феликс сидел на набережной у самой воды и пил что-то из затянутой в кожу фляжки. Он был подавлен и пьян. От воды веяло холодом, но, казалось, он не замечал этого.
— Какого черта?! — проговорил он, сделав очередной глоток. — Я не понимаю, какого, черта он вызвал тебя?!
Я молчала. Это было лучшее из того, что я могла сделать для него.
— А ты?.. — по-моему, он не замечал, что никто не отвечает ему. — Ты — сидела и молчала?! Да какой ты, к черту, агент?! Ты должна была в глотку ему вцепиться! На коленях умолять! Отдаться! Что угодно!..
И я вдруг вспомнила, что все это уже было — в моем сне… Была набережная, был Феликс, и так же падал редкий снег, а река была скрыта тончайшим слоем льда… Феликс плакал — не сейчас. Тогда. В моем сне.
— О господи… — прошептала я. Он услышал:
— Что — господи?!
— Кто тебе мешал писать о любви?!
Феликс поднял голову. Он молча и страшно смотрел на меня. Наконец, он сказал:
— Ну, вот что… Мы должны с тобой договориться… Штука в месяц.
Я не поняла — вопросительно посмотрела на него.
— Ты платишь мне, — объяснил Феликс. — Тысячу долларов в месяц.
Я изумленно улыбнулась:
— За то, что издательство не приняло твою книгу?
— За все, — коротко ответил он.
— Но это глупо, Феликс!.. Я не смогу брать у Вадима такие деньги…
Он улыбнулся. Наконец-то он улыбнулся! И сказал:
— Ты — сможешь… — снова глотнул, тяжело выдохнул. — В конце концов ты единственная жизнеспособная вещь, которую я создал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57