Где вы, и
жена доктора уже сжимала руку мужа, а за другую ее руку цеплялась девушка
в темных очках. Первому слепцу несколько секунд не за кого было взяться, н
о вот и ему кто-то положил руку на плечо. Все в сборе, спросила жена доктора
. Нет, наш раненый справляет другую нужду, ответил ей муж. Тогда сказала де
вушка в темных очках: Может быть, все-таки есть тут еще туалеты, а то мне как
-то не по себе, простите. Пойдем поищем, сказала жена доктора, и, взявшись за
руки, обе удалились. Назад пришли через десять минут: нашли врачебный каб
инет с примыкавшим к нему туалетом. Вор уже вышел наружу, жалуясь, что зябн
ет и что нога болит. Выстроились вереницей в том же порядке, что и раньше, и
без приключений почти уже привычной дорогой вернулись в палату. Жена док
тора еще в коридоре, и так, словно это само собой разумелось, объяснила, ка
к узнать, где чье место: проще всего будет отсчитывать кровати начиная от
двери. Наши, сказала она, будут последние в правом ряду, девятнадцатая и дв
адцатая. Первым по проходу двинулся вор. Он был почти гол, его бил озноб, он
хотел пристроить поудобнее поврежденную ногу, и все это служило достато
чным основанием для того, чтобы уступить ему приоритет. Пошел, отсчитыва
я койки и шаря под каждой в поисках своего чемодана, а когда обнаружил его
, объявил вслух: Вот он, и добавил: Четырнадцатая. Слева или справа, спросил
а жена доктора. Слева, ответил тот с легким недоумением: чего, мол, спрашив
аешь, сама, что ли, не знаешь. Следующим был первый слепец. Он знал, что его к
ровать Ц через одну от кровати вора, в том же ряду, и теперь уже не боялся н
очевать рядом: судя по вздохам и постанываниям, тот опасности не предста
влял, еле шевелился. Шестнадцатая слева, сказал слепец и улегся не раздев
аясь. Тогда девушка в темных очках попросила еле слышно: Можно, мы где-ниб
удь рядом с вами, в другом ряду И чуть подальше, там будет хорошо. Четверо п
рошли вперед и очень скоро расположились. Через несколько минут подал го
лос косоглазый мальчик: Я кушать хочу, и девушка в темных очках отозвалас
ь: Завтра, завтра нас покормят, а сейчас спи. Потом открыла сумку, достала к
упленный в аптеке пузырек. Сняла очки, запрокинула голову, широко открыл
а глаза и, направляя одну руку другой, пустила капли. Не все попали куда на
до, но можно не сомневаться, что с конъюктивитом, если взяться за лечение в
серьез, скоро будет покончено.

Надо открыть глаза, подумала жена доктора. Ночью она несколько раз просы
палась и сквозь опущенные веки различала мертвенное свечение ламп, скуд
но озарявших палату, но сейчас показалось, что свет изменился: то ли это пе
рвый проблеск зари, предутренние сумерки за окном, то ли уже подступает к
самым глазам белесая молочная муть. Досчитаю до десяти, сказала она себе,
и на счет десять открою глаза, два раза сказала она это, два раза досчитала
до десяти, но глаза так и не открыла. Она слышала глубокое дыхание мужа, до
носящееся с соседней кровати, чье-то похрапывание: Интересно, как нога у б
едняги, подумала она, зная, что сочувствует неискренне, а притворяется, за
слоняясь другой заботой, на самом же деле просто не хочет открывать глаз
а. Они открылись сами, в следующий миг, просто открылись Ц не потому что о
на приняла такое решение. В окна, начинавшиеся на середине стены и кончав
шиеся под самым потолком, тускло сочился голубоватый рассвет. Я не ослеп
ла, пробормотала она и тотчас в испуге привстала: не услышала бы девушка в
темных очках, спавшая ближе к окну. Но та и вправду спала. Спал и мальчик на
койке у стены. Вроде меня, подумала о девушке жена доктора, тоже думает, чт
о за ней он Ц как за каменной стеной, какие там стены, какие камни, один кам
ешек на дороге, и одна надежда Ц споткнется о него враг, что еще за враг, ни
кто на нас не собирается нападать, вот если бы не приехали и не забрали нас
, тогда вполне могли бы и ограбить, и убить, и ведь никогда еще тот, кто угнал
автомобиль, не был так уверен в своей безнаказанности, и как же далеко мы
от мира, в котором скоро перестанем узнавать, кто мы, и не вспомним даже, ка
к нас зовут, да и зачем, для чего нужны нам имена, одна собака узнаёт другую
не по кличке, нами данной, а по запаху, и мы здесь Ц словно какая-то особая
порода собак, узнаем друг друга по лаю, по голосу, а все прочее Ц черты лиц
а, цвет глаз и волос Ц не в счет, как бы и не существует, я покуда вижу, но как
долго это еще продлится. Свет изменился, но ведь не может так быть, чтобы н
очь возвращалась, должно быть, тучи заволокли небо, оттого и отсрочился п
риход утра. С койки, на которой лежал вор, донесся стон. Если рана нагноитс
я, подумала жена доктора, нам нечем его лечить, у нас ничего нет, малейшая, с
амая ничтожная неприятнлсть обернется в этих условиях настоящей бедой,
Может, они того только и ждут, только и хотят, чтобы перемерли мы здесь оди
н за другим, недаром же говорится, не бойся яда от дохлого гада. Жена докто
ра поднялась с кровати, нагнулась к мужу, чтобы разбудить его, но не хватил
о духу вырвать его из сна, чтобы убедился, что по-прежнему слеп. Босиком ос
торожно подошла к койке вора. Глаза его были открыты и неподвижны. Как вы с
ебя чувствуете, спросила она шепотом. Вор повернул голову на звук и сказа
л: Плохо, болит очень. Дайте-ка, я взгляну, хотела было сказать жена доктора
и вовремя прикусила язык Ц какая неосторожность, как можно забыть, что з
десь никто глядеть не может, она чуть не произнесла эти слова бездумно, ка
к поступила бы всего несколько часов назад там, за стенами, если бы врач ск
азал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108