- Мстят, стало быть, за зверушку?
- Похоже на то, - подтвердил Виктор, вспомнив медный лоб зверушки,
о который бились шаровые молнии.
Он посмотрел на свои руки. Они были обагрены кровью непрожаренного
бифштекса, взявшегося неизвестно откуда, равно как порционная курятина
у Кондратия и две розетки с заливными.
- Нет, этого оставлять так нельзя! Официант!
Сервис в харчевне был поднят на должную высоту. Как это ни удиви-
тельно, но обслуживание было человеческим. Хотя, вполне возможно, хо-
зяин заведения просто оригинальничал, держа в штате живых официантов
вместо традиционных роботов.
- Сей момент! - над столиком склонилось лицо. Бледнее бледного. У
официанта была грудная жаба. Жаба была зеленая и ядовитая. Он встретил
ее сегодня перед работой, когда переходил улицу в неположенном месте.
Жаба сидела на канализационной решетке, и взгляд у нее был грустный.
Официант пожалел бездомное существо и неожиданно для себя самого при-
грел амфибию на собственной груди. Все было бы ничего, да только при-
сущий обычно ему румянец куда-то исчез, да юркие мышки зрачков прята-
лись теперь глубоко в норках глазниц. - Чем уважаемые гости недоволь-
ны?
- Вот это совершенно несъедобно! - возмущенный Виктор ткнул пальцем
в железобетонное желе заливного.
- А у меня? - поддакнул разъяренный Зурпла. - Ваша так называемая
жареная курица?
- Насколько я помню школьный курс зоологии, - с сомнением сказал
бледнолицый астматик, вглядываясь в нетронутое крылышко, - лошади пока
не летают! Сами виноваты, сударь, я предлагал цыплят табака в таблет-
ках, но вы были так увлечены музыкой...
Вдруг с мышкоглазым что-то произошло: он как будто вспомнил нечто
важное.
Земляне не знали, что разительная перемена в поведении официанта -
дело рук жабы. Официант тоже этого не знал.
- Виноват. Я по ошибке полагал, что вы из Полиции Вкусов, а с ними
у нас спорят! - начал оправдываться он, собирая кушанья в скатерть,
факирским жестом сдернутую со стола. - Как же я вас сразу не признал?
Еще раз виноват.
Грудная жаба настойчиво призывала официанта действовать. Через се-
кунду на свежезастеленном столике стал из ничего возникать натюрморт
на белково-жиро-углеводную тему. Салаты служили подмалевочным фоном,
паштеты придавали колорит, рыбные и мясные ассорти могли вызвать у
знатока восхищение умело подобранной цветовой гаммой: от пламенеющих
панцирей лангустов и омаров до фиолетового бока молодого барашка,
запеченного с чесноком, миндальным орехом и горькими перчиками. Гарнир
из панированных овощей был вкраплен в холст скатерти смелыми мазками,
выдающими руку мастера. Апофеозом же всей картины, несомненно, являлся
запотевший графин прозрачного стекла с жидкостью ядовито-зеленого
цвета - фирменным лимонадом харчевни "Замори червячка!" Отдавая
должное мастерству Гения Сервировки, Виктор Джонг подумал, что все
равно фасолевый суп с грибами и сибирские пельмени никто лучше
Константы не приготовит!
- Знаешь, Виктор, если честно, - признался Кондратий и проглотил
слюну, - сейчас бы сюда фасолевого супа с грибами и пельменей, которые
Константе удаются лучше всего!
Конца фразы Джонг не расслышал - "Вышибалз" врубили душещипательное
ретро, и посетители бросились на штурм танцевального пятачка. Барабан-
щик оставил ударные и стал измываться над электрофлейтой, которая
больше всего походила на парализованную змею. Сходство усугублялось
тем обстоятельством, что у флейты наличествовала тупая башка, из кото-
рой в такт мелодии выползал и вновь прятался раздвоенный металлический
язычок.
Зурпла плеснул в бокал лимонада и по привычке стал разглядывать со-
держимое на свет, как всегда, любуясь всплывающими пузырьками. Взгляд
его встретился с глазами официанта - мышки пристально следили за кош-
кой, которая вместо того, чтобы утолять жажду, предавалась бессмыслен-
ному, на их взгляд, созерцанию. Но следили не только мышки: форменная
рубашка бледнолицего маэстро расстегнулась, и в прореху высунулась
отвратительная морда зеленой жабы!
Движимая инстинктом врожденной антипатии к земноводным, электро-
флейта зашипела, как королевская кобра, заметившая добычу. Зурплу по-
разила фальшивая нота, прозвучавшая диссонансом и одновременно преду-
преждением. Ему почудился намек, некое предчувствие беды, и тонкая ин-
туиция человека, привыкшего к опасностям, связала концы с концами. Все
встало на свои места: и шипящая флейта, и зеленая жаба, и официанта
нетерпеливое ожидание - лимонад был отравлен!
Кондратий цепко схватил злоумышленника:
- Попался, гад! Фрукт фаршированный! С Фингалом, поди, снюхался?!
Виктор, размягченный старинной музыкой, меланхолично наблюдал
скетч, в котором его товарищ исполнял заглавную роль. Охотник ничего
не понимал и весьма поразился, когда Любитель-Отравитель не стал до-
вольствоваться партией статиста в им же затеянном спектакле. Финаль-
ный монолог без единого слова был насыщен полными внутреннего драма-
тизма мизансценами: мышкоглазый пал грудью на сервированную деликате-
сами сцену и принялся поспешно запихивать в рот куски, лишая полотно
ужина законченности и продуманной до мелочей композиции. Отравлен был
не только лимонад...
Тело работника сомнительного сервиса конвульсивно изогнулось, и он
принял смерть под скатертью. Мышкоглазый террорист угодил в мышеловку,
расставленную на клиентов, тем самым подтвердив истину "не рой другому
яму сам"!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26