– Не сегодня. – Уилл посмотрел на Майка, все еще стоявшего в дверях кухни. – Мы с Майком собирались побросать мяч. Думаю, мы потом где-нибудь перекусим.
– Что? – Опешив, Молли перевела взгляд с Уилла на Майка, который с готовностью отстранился от косяка двери, и на лице его промелькнуло счастливое выражение, чего Молли не наблюдала уже несколько месяцев.
– Да, – непринужденно бросил Майк и, обратившись к Уиллу, добавил: – Идем?
– Сейчас, только посмотрим на твою сестру в новом платье, – сказал Уилл, как раз когда из ванной выплыла Эшли с робким вопросом: «Ну что вы думаете?»
Молли подумала, что Эшли – просто красавица, когда сестренка сделала неловкий пируэт перед зрителями. Нежный розовый цвет выгодно оттенял ее кремовую кожу, а вырез был одновременно целомудренным и соблазнительным. Платье идеально подходило к случаю – первому балу молодой девушки. Молли вдруг испытала бурную радость от того, что у Эшли появилось такое платье – пусть даже подаренное Уиллом.
– Ты выглядишь потрясающе, – сказала Молли, и все остальные – даже Майк и Сэм – эхом повторили комплимент.
Зардевшись от похвал, Эшли, казалось, была на седьмом небе от счастья, когда пошла переодеваться.
– Готов? – спросил Майка Уилл, когда Эшли исчезла за дверью ванной.
Майк кивнул и направился к выходу.
– Мы недолго, – бросил Уилл через плечо, проследовав за Майком к двери. – Пока.
Молли растерянно смотрела им вслед, оставшись со сковородкой в руках.
– Ты можешь себе представить? – спросила она Эшли, когда та вышла из ванной в джинсах и принялась укладывать платье в коробку.
– Что? – рассеянно произнесла Эшли. По лицу ее было видно, что она в таком восторге от Уилла и его подарка, что поведение Майка, с готовностью откликнувшегося на предложение Уилла, ее ничуть не смущает. Молли решила не продолжать начатый разговор. Но остаток вечера провела не в лучшем расположении духа.
35

18 октября 1995 года
На рассвете следующего дня Уилл сидел перед монитором и угрюмо наблюдай за тем, как Молли убирается в конюшне. Она стояла спиной к камере – впрочем, этот ракурс преобладал в течение всего времени, что Уилл провел у экрана. Всю ночь он не сомкнул глаз, изучая документы Дона Симпсона. На сегодняшний день он уже установил камеры слежения во всех конюшнях Кинленда, в его распоряжении были копии документов из офисов четырех подозреваемых, банковские выписки, криминальные сводки, отчеты о скачках практически по всем лошадям Кинлендского ипподрома. И весь этот ворох документов сводился к нулевому результату. Уилл уже отчаялся отыскать хотя бы одного чужака среди лошадей, участвующих в бегах. Самое странное заключалось в том, что подозреваемые наездники по-прежнему выигрывали – но на легитимных лошадях – по крайней мере, насколько он мог судить. Из этого он сделал следующий вывод: либо чужаков не было вовсе, а это означало, что с самого начала он взял ложный след, основываясь на ложных показаниях Лоуренса, либо он что-то упустил из виду. Как ни противно было сознавать это, Уилл все-таки больше склонялся ко второму предположению: что-то он упустил из виду. Но что?
Невыносимо было думать о том, что прямо у него под носом совершались махинации, а он никак не мог раскрыть их механизм. Уилл опасался, что именно так и обстояло дело.
«Самоубийство» Лоуренса было еще одной загадкой. Уилл не мог отделаться от мысли, что смерть Лоуренса была кому-то очень выгодна.
Записка, которую он отыскал и которая поначалу так вдохновила его, не помогла пролить свет на случившееся; единственные отпечатки пальцев, обнаруженные на ней, принадлежали самому Лоуренсу. Может, она вовсе и не была связана с шантажом. Но кто мог знать?
Его безошибочная интуиция, казалось, подводила его на этот раз. Уилл даже знал причину: он не мог сконцентрироваться на расследовании с должной степенью внимания. И ответ на напрашивающийся в этой связи вопрос «Почему?» маячил сейчас на экране: Молли. Она отвлекала его, занимая все его помыслы, уводила в сторону от основного дела.
Он вынужден был признать, что отношения с Молли мешали его работе.
Открылась дверь автофургона. Уилл отвлекся от экрана, взглянув на Мерфи, который, одетый в форму рабочего фирмы по озеленению, явился на полчаса раньше назначенного времени. Мерфи, казалось, удивился, увидев коллегу. Они условились, что Уилл, выступавший в роли приятеля Молли, будет по возможности держаться подальше от автофургона.
Одного взгляда на экран монитора, казалось, хватило Мерфи, чтобы ответить на немой вопрос относительно присутствия Уилла. Уилл вспыхнул румянцем и с трудом удержался от того, чтобы не выключить монитор.
– В пятнадцатой конюшне все спокойно, – сказал Уилл, непринужденно отворачиваясь от монитора.
Мерфи не так-то легко было одурачить. Он вольготно расположился на диване и достал из бумажного пакета шоколадный батончик.
– Ну как сегодня Мисс Вудфордский округ? – спросил он, вглядываясь в изображение Молли на экране и протягивая Уиллу пакет со снедью.
Мисс Вудфордский округ. Хорошо придумано. Уилл пожат плечами и отказался от предложенного пакета.
– Прекрасно, насколько мне известно.
Мерфи откусил батончик и вновь взглянул на экран.
– А мне кажется, что нет.
– Что ты имеешь в виду? – Уилл развернулся кругом и вновь уставился на экран.
– Она плачет.
Молли, стоя на коленях, разбрасывала свежую солому в стойле. Теперь она оказалась лицом к камере. Уилл отчетливо разглядел бегущие по ее щекам слезы.
На какое-то мгновение он словно прирос к стулу.
– Черт, – сказал Уилл и поднялся.
Мерфи, паршивец, ухмыльнулся, когда Уилл выскочил из фургона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104