Оставь меня в покое. Постарайся оградить себя и свою семью от неприятностей. А у меня своих забот хватает.
– Я заметил, – сухо проговорил Дрейк и мягко подтолкнул ее к небольшому дивану, обтянутому бархатом. – А теперь поговорим.
Эйлин скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на Дрейка.
– Рассказывай – или сэр Джон узнает, что ты вовсе не немая. А потом я покажу ему картины, которые ты спрятала. А после вытряхну объяснение из де Лейси!
– Ты этого не сделаешь! – гневно воскликнула Эйлин, зло уставившись Дрейку в лицо. В прекрасном, богато вышитом сюртуке и изящном жилете, с напудренными волосами, как и подобает джентльмену, он выглядел довольно внушительно. От того смеющегося юнца, каким он всегда был, не осталось и следа.
– Сделаю, будь уверена. Как ты много раз подчеркивала, не я за тебя отвечаю. И тому, кто это делает, я расскажу все, что знаю.
Маркиз облокотился о стену, скрестил руки на широкой груди и выжидающе замер.
– Это шантаж! – Эйлин сердито сжала кулаки, лихорадочно соображая, что можно рассказать Дрейку, чтобы он наконец-то отстал. – Что ты хочешь услышать?
– Все, что ты помнишь и что заставляет тебя притворяться немой даже с друзьями.
– Свою мать, – почти неслышно прошептала девушка. – И своего отца.
Из злобной фурии она вдруг опять превратилась в милую, испуганную девушку, готовую вот-вот разрыдаться.
Дрейк быстро опустился на колени около нее и достал свой носовой платок.
– Не плачь, Эйлин. Не здесь. Не сейчас, – попытался он успокоить ее. Он хорошо помнил тот день в лесу и отлично понимал, что во второй раз может не совладать с собой. И если сэр Джон не убьет его, то это с радостью сделает любой из числа поклонников Эйлин, потому что кончится все тем, что он возьмет ее прямо здесь, а затем увезет с собой на глазах у всего света.
– Прости. По-другому я не могу говорить об этом, – шмыгнув носом, проговорила Эйлин и с упреком посмотрела на маркиза. – Я тебя предупреждала.
Дрейк встал и принялся сердито ходить взад-вперед.
– Тогда позволь мне рассказать эту историю. Де Лейси – брат твоего отца. Он унаследовал состояние и титул после его смерти.
– Я не знаю. Наверное. – Эйлин нервно теребила платок в руках.
И тут Дрейка осенило.
– А ведь скорее всего твой отец не был католиком? Кладбище, на котором он похоронен, когда-то принадлежало монастырю.
Эйлин недоуменно посмотрела на Дрейка.
– Я не знаю. Но мы ходили в церковь. Я помню, что там были очень красивые окна. А моя мать теперь монахиня или как там это называется…
– Но твоя тетя не католичка. Предположим, что твоя мать приняла веру мужа, то есть твоего отца. Но он не унаследовал бы состояние и титул, если бы был католиком. Закон запрещает это. Он не мог бы даже носить меч.
– Он носил меч, – тихо проговорила Эйлин.
– Подозреваю, что он, стремясь защитить свою семью и земли, исповедовал англиканскую веру. Так поступают многие. Твой дядя должен это знать.
Эйлин слушала Дрейка очень внимательно. Она никогда не пыталась найти логическое объяснение мучившим ее кошмарам, просто жила в страхе, почти в ужасе.
– Я ничего об этом не знаю, – прервала она маркиза. – Мне известно лишь, что этот человек убил мою мать и моего отца.
Дрейк посмотрел на Эйлин так, словно она сошла с ума.
– Но твоя мать жива!
– Нет. Она мертва. – Эйлин отбросила в сторону насквозь мокрый от слез платок и встала. – Он убил мою мать. Там, в монастыре, живет вовсе не она. Это только ее оболочка. Она умерла в тот момент, когда убили моего отца. Так говорят все, и это правда.
Эйлин попыталась уйти, но Дрейк схватил ее за руку и притянул к себе.
– Тебе было всего пять лет. Ты не можешь знать точно, в чем виноват твой дядя. Если бы твоя мать знала об этом, этот мерзавец давно гнил бы в тюрьме.
Эйлин безучастно посмотрела на Дрейка.
– Она сделала бы это, но она умерла. Говорю тебе: я все видела. Ради своей матери и ради тех людей, которые защищают нас, я должна молчать. Но он знает. Только взгляни в его глаза, и ты увидишь: он знает. Но я не умерла и теперь всегда буду являться ему. Я не оставлю его в покое.
Эйлин высвободилась из рук Дрейка и покинула альков. Дрейк какое-то мгновение стоял неподвижно, тупо глядя на занавески, за которыми исчезла Эйлин, как вдруг его осенило.
Эйлин видела не только то, как был убит ее отец, но и то, что сделал это ее собственный дядя! Человек, который сейчас свободно расхаживал по Саммер-Холлу, был убийцей и, вероятнее всего, еще и насильником. Но Эйлин не допустит, чтобы это продолжалось и дальше. Дрейк готов был поклясться в этом чем угодно. Он понятия не имел, что именно задумала эта маленькая ведьма, но твердо знал, что результат будет неприятным для всех, кто с этим связан. И сам он не мог ничего изменить.
Вспомнив, как легко Эйлин обращается с кинжалом, Дрейк вздрогнул от страшной мысли. Распахнув занавески, он быстро вышел в заполненный гостями зал.
– Где они?
– Эдмунд и де Лейси собираются уезжать. А сэр Джон пошел к себе в кабинет, хочет что-то принести.
Дрейк бросился в холл, локтями прокладывая себе путь через толпу гостей.
Здесь он увидел, как Эдмунд и де Лейси о чем-то тихо переговариваются, стоя у массивных дверей, ведущих во двор. С противоположной стороны к ним быстро приближался сэр Джон, он казался очень взволнованным. Дрейк знал, что расстроило баронета. Он не нашел в своем кабинете любимой картины.
Встав так, чтобы отлично видеть все происходящее в холле, оставаясь при этом незамеченным, Дрейк внимательно осмотрелся. В одном из углублений в стене Дрейк заметил чью-то фигуру, скрытую от посторонних глаз густой тенью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121