Когда Эйлин медленно шла к нему, он видел только ее. Все остальное как будто перестало существовать. В его глазах Эйлин видела восхищение и неописуемую радость. Когда девушка подошла к алтарю, по часовне разнесся ликующий шепот.
Дрейк бережно взял ее руки в свои. Луч солнца, проникший в окошко, расположенное прямо над головами новобрачных, упал на аккуратно причесанные волосы Дрейка, заставив их светиться золотом. Священник начал произносить молитвы. Молодые опустились на колени, и святой отец благословил их.
Когда новобрачные поднялись с колен, чтобы произнести клятвы, Эйлин встретилась с Дрейком глазами, и ее сердце забилось часто-часто. От волнения Эйлин почти не могла говорить. Срывающимся голосом она повторяла за священником слова клятвы. Когда она произносила слова «любить, уважать и слушаться во всем», Дрейк посмотрел на нее, озорно блеснув глазами.
Прежде чем Эйлин успела понять, что происходит, Дрейк надел ей на безымянный палец кольцо с большим камнем. Оно оказалось ей велико. Тогда Дрейк сложил пальцы Эйлин в кулак, чтобы кольцо не соскочило, и вложил в свою ладонь. Они произнесли заключительные клятвы, и священник скрепил их обет взмахом креста.
Дрейк нежно дотронулся до щеки Эйлин, затем приподнял ее голову и заглянул в глаза. Его поцелуй был нежным и целомудренным. Он только легонько коснулся ее губ своими, не осмеливаясь на большее в присутствии стольких людей. Эйлин ощутила на своей коже его дыхание и почувствовала слабость в коленях. Теперь она полностью принадлежит ему.
То желание, которое родило в них обоих это легкое прикосновение, связало Эйлин и Дрейка крепче, чем произнесенные только что клятвы. Эйлин оперлась о руку мужа, и они двинулись вниз по коридору.
Стыдливо улыбаясь, девушка принимала поздравления, объятия и поцелуи всех обитателей монастыря, с которыми была почти незнакома. Священник вывел вперед мать Эйлин. Дрейк галантно поблагодарил Элизабет и сказал ей пару комплиментов, отчего щеки женщины стали пунцово-красными.
Когда все двинулись в сторону обеденной залы, Эйлин вдруг почувствовала сильное головокружение и отчаянно вцепилась в рукав Дрейка. Вся процессия испуганно замерла. Дрейк, взглянув в мертвенно-бледное лицо жены, подхватил ее на руки.
– Куда я могу отнести ее? – спросил он, обежав взглядом испуганные лица монахинь.
Все забеспокоились, но протиснувшаяся сквозь толпу мать-настоятельница призвала всех к спокойствию. Она велела Дрейку нести Эйлин в небольшой домик в саду, который уже подготовили для молодоженов. Через несколько минут Дрейк уложил жену на благоухающие простыни, покрывающие их брачное ложе. Возбужденные монахини остались ждать снаружи. Внутрь вошли только святой отец, мать-настоятельница и Элизабет.
– Эйлин? – встревоженным голосом позвал Дрейк и опустился на колени возле кровати. Он принялся ощупывать лоб жены.
Пытаясь перебороть головокружение, Эйлин сделала попытку сесть. Дрейк подложил ей под спину пару подушек.
– Я чувствую себя так глупо. Прости меня, Дрейк, – слабым голосом произнесла Эйлин. – Не нужно из-за меня прерывать праздник.
– Что случилось, принцесса? – обеспокоенно спросил Дрейк. Священник протянул ему бутылку вина, и маркиз, налив немного в кружку, приложил ее к губам Эйлин. – Может быть, послать за доктором? Ты такая бледная…
Эйлин неохотно сделала несколько глотков.
– Со мной все в порядке. Это все потому, что кругом было столько народу. У меня закружилась голова. Дрейк, пожалуйста, пусть праздник продолжается. Я не хочу, чтобы из-за меня все лишились праздничного обеда.
Стоящий позади Дрейка священник немного нахмурился и, положив руку маркизу на плечо, сказал:
– Я пришлю к ней сестру. Думаю, будет лучше, если мы оставим женщин наедине. Для невесты волноваться в день своей свадьбы вполне естественно.
Бормоча что-то ободряющее, он увел Дрейка из домика. А Элизабет и сестра Агнес Мария остались с Эйлин. Настоятельница с укоризной посмотрела на послушницу:
– Пока твоя дочь живет в монастыре, ты будешь присматривать за ней, Элизабет. И сейчас, я надеюсь, ты сможешь о ней позаботиться.
Резко развернувшись, она удалилась, оставив мать с дочерью наедине. Элизабет посмотрела на закрывшуюся за монахиней дверь, потом на Эйлин.
– Не волнуйся, мама, – поспешила успокоить ее Эйлин. – Я не больна. Просто я жду ребенка.
Элизабет ахнула и зажала рот рукой. Но по глазам матери Эйлин заметила, что она рада за дочь.
– Кажется, твой супруг идет по стопам своего отца, – улыбаясь, прошептала Элизабет. – Как мне помнится, Дрейк родился всего пять месяцев спустя после свадьбы. Я была тогда совсем юной, но помню, что вокруг этого был большой скандал.
Услышав это, Эйлин широко улыбнулась:
– В таком случае мы с Дрейком были более осторожны. Шестимесячный ребенок – не такая уж большая редкость.
– Ты так молода. Это кажется таким неожиданным, – внезапно нахмурившись, добавила Элизабет. – Ты не рассказала об этом мужу?
Эйлин снова откинулась на подушки.
– И не собираюсь. Если он узнает о ребенке, то ни за что не уедет от меня.
Элизабет непонимающе тряхнула головой.
– Ты считаешь, что это плохо?!
– Я не знаю, – прошептала Эйлин. – Если он останется, то потеряет все: семью, дом, свое доброе имя. Но если он вернется в Англию, то может потерять свою жизнь. Разве я могу решить это за него?
– Пресвятая Богородица! – Элизабет взяла руки дочери в свои. Она вдруг почувствовала, как к ней начала возвращаться старая боль. Столько лет она безропотно принимала все испытания, что ей посылал Господь. Теперь Он снова обрушил на ее голову гром и молнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121