Элли мягко отстранила ее от стола и занялась кашей, а Молли взяла голодного младенца и приложила к груди. Малыш мгновенно замолчал и принялся сосать. В свои пятнадцать лет Элли знала о жизни гораздо больше, чем многие девушки ее возраста.
Когда через некоторое время Элли собралась уходить, Молли дала ей ломоть вчерашнего хлеба и кусок сыра. Девушка улыбнулась, обняла малыша на прощание и шагнула за порог. Она без сожаления покинула теплый дом и весело отправилась в прохладный лес, где провела столько лет. Нэн обращалась с Элли почти что ласково, но в той семье она была единственной, кто был добр с ней. Мальчишки были грубы и нередко обижали ее. Не проходило и дня, чтобы от кого-нибудь из них Элли не получала бы тумаков. В деревне же она обрела дом, семью, и не одну. Здесь она была всем довольна.
Сама Элли тоже была далеко не ангелом. Когда она приходила в ярость, то становилась неукротимой. У одного из мальчиков Нэн до сих пор остались шрамы на теле от раскаленных углей, которые Элли однажды бросила в него.
Элли быстро шла по дороге, держа в руках блокнот. Однажды в таверне остановился на ночлег солдат. Он напился и уснул, и тогда Элли стащила у него этот ценный предмет. Солдату он был ни к чему: его рисунки были далеки от совершенства, и своими каракулями он только зря переводил ценную бумагу.
Навстречу Элли медленно ехал экипаж. В этих краях экипажи появлялись редко, поэтому проехать по заросшей, изрытой колеями дороге было непросто. Он опасно кренился то в одну, то в другую сторону.
Элли сошла с дороги в высокую траву, с любопытством наблюдая, как экипаж трясется на кочках. Угодив колесом в яму, кучер громко выругался. Но Элли не обратила на него внимания. Взгляд ее серебристого цвета глаз был прикован к прекрасным гнедым лошадям. Девушку восхитили эти стройные животные, тянувшие за собой тяжелый экипаж, в котором сидела бледная женщина, одетая в траур. На голове у нее была шляпка, поэтому Элли не разглядела цвета ее волос.
В противоположном углу экипажа сидел мужчина. Лица его не было видно, зато хорошо был заметен его ярко-синий бархатный камзол.
Когда экипаж поравнялся с Элли, женщина посмотрела на девушку и, вскрикнув, стала яростно трясти сидевшего напротив мужчину за руку.
Элли, не заметив этого, продолжила свой путь. Она медленно брела по дороге, пиная пыльными башмаками попадавшиеся ей маленькие камешки.
В это время женщина в экипаже продолжала трясти мужчину за руку, взволнованно говоря:
– Эмилия! Это была Эмилия! Клянусь тебе! Мне не показалось, Джон! О Боже! Ну, давай же остановимся и догоним ее! Джон, прикажи кучеру остановиться!
Мужчина, явно недоумевая, силился понять, о чем говорила женщина – вероятно, его жена. Он гладил ее по руке и пытался успокоить. Он не понимал, что так разволновало ее. Эмма была довольно спокойной и уравновешенной женщиной – значит, причина, приведшая ее в такое состояние, должна быть весьма веской. Но, похоже, Эмме – так звали женщину в экипаже – привиделась дочь, вставшая из гроба, безвременная кончина которой стала для нее в свое время сильным ударом.
Когда экипаж остановился, лакей спрыгнул, чтобы открыть дверь. Сэр Джон попытался уговорить жену не выходить из экипажа, но она ничего не хотела слушать, исполненная решимости следовать за ним по пыльной дороге.
– Вон она, входит в лес! О, Джон! Поспеши за ней! Прошу тебя!
Мужчина с недовольным видом посмотрел на жену. Он явно не привык, чтобы ему указывали. Повернувшись к лакею, сэр Джон указал на исчезающую за деревьями фигурку:
– Иди вон за той девушкой, Куигли. Скажи, что с ней желает поговорить моя жена.
Молоденький лакей очень удивился, но, ни слова не говоря, побежал вдогонку за удалявшейся девичьей фигурой.
– О, Джон! Неужели я схожу с ума? – взволнованно проговорила женщина, схватив мужа за руку. – Неужели так бывает, когда в душе уже не остается места для печали? Она была такой юной… Нет, это несправедливо!
Сэр Джон неловко прижал жену к себе и погладил по плечу:
– Не плачь, Эмма. Скорее всего, ты ошиблась. У этой девушки волосы такого же цвета, как и у Эмилии, поэтому тебе показалось, что наша дочь восстала из мертвых. Но на поверку она окажется обычной крестьянкой с гнилыми зубами, косыми глазами или изрытой оспинами кожей. Куигли приведет ее, и все кончится тем, что мы заплатим ей шиллинг за беспокойство. Но я понимаю, что ты не можешь не надеяться, дорогая. Я тоже готов отдать все, лишь бы Эмили снова была с нами, но все же надеюсь, что она счастлива в царстве Божьем.
Джон продолжал говорить еще что-то, следя глазами за лакеем, который шел по следу девушки. Эмма затихла в его объятиях, но возвращаться в экипаж отказалась. Она была уверена в том, что видела свою дочь: ведь разве можно спутать это хрупкое, изящное существо с какой-нибудь грубой и грязной крестьянкой?
Куигли шел следом за девушкой, но вскоре потерял ее из виду. Продираясь сквозь густую чащу, лакей тщетно старался отыскать следы девушки, из-за которой его хозяйка пролила немало слез. Колючие ветки ежевики рвали его одежду в клочья, а тонкие ветки хлестали по лицу. Девушки нигде не было.
Спрятавшись за стволом большого дуба, Элли слышала хруст веток и слова проклятия, сыпавшиеся из уст лакея. Облаченный в серую ливрею молодой человек не внушал ей доверия, к тому же Элли была почти уверена, что он следил за ней. Опасаясь быть обнаруженной, девушка незаметно юркнула в чащу леса. Она не привыкла доверять первым встречным, к тому же общение с людьми не было ее любимым занятием.
Вскоре Куигли оставил свои бесплодные поиски и вернулся к экипажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121