Вследствие этого зараза распространилась и на город. На улицах появились могильщики в белых балахонах, лица их были закрыты глухими белыми колпаками с прорезями для глаз и рта. Они подцепляли крючьями трупы и волокли в особое место в городе, на одной из площадей, где трупы умерших от чумы положено было сжигать. И часто случалось, что вместе с мертвыми телами сжигали и еще живых людей!
Джакомо вел себя, как все. Примкнув к какой-нибудь группе матросов, он забирался вместе с ними на корабль, тащил из трюма что попадалось под руку, менял цветные ткани на хлеб… И все же он не надеялся выжить. Одежда его изорвалась теперь настолько, что он решительно выбросил лохмотья в море и ходил голым. Море сделалось необыкновенно грязным, здесь обмывали трупы, когда все-таки желали их похоронить хоть как-то, здесь купались вместе больные и здоровые. Зачастую трупы бросали в морскую воду, привязав к ногам что-нибудь тяжелое. Джакомо, не желая бултыхаться в грязной вонючей воде, заплывал далеко и купался в одиночестве. Он был хорошим пловцом. Как-то раз, когда он выходил из воды, возвращаясь после купания, он заметил, что на него поглядывает с любопытством человек в костюме, какие носили римские священники. Совершенно голый мальчик шагал по берегу, не глядя по сторонам. Он торопился уйти подальше. Уже носились слухи о людоедстве. Мальчик боялся, что и его надумал съесть этот поп! Теперь все в равной степени терзались мучительным чувством голода…
Джакомо побежал, но он был слаб от недоедания и вскоре споткнулся и упал. Он отчетливо слышал шаги и уже готов был окончательно распрощаться с жизнью. Он ощутил, как руки, еще в достаточной степени сильные, поднимают его. Голый, он стоял перед священником, крепко удерживавшим его за мокрое плечо. Джакомо вдруг устыдился своей наготы и закрыл глаза. У него уже не было сил бежать.
– Открой глаза, – сказал священник. – И не бойся, никто не хочет съесть тебя. Тебя ведь Джакомо зовут?
Мальчик смущенно кивнул, глаза его уже были открыты.
– Пойдем, – сказал властно, но доброжелательно священник. – Я дам тебе работу, мы выберемся из порта. Никто не причинит тебе зла…
У Джакомо не было иного выхода, кроме как пойти вслед за священником, который к тому же крепко держал его за руку.
Они шли довольно долго, добрались до одинокой лодки. Лодку караулил парень простоватого вида; судя по одежде, он жил где-то в пригороде.
– Вези нас, Тоффоло, – приказал священник.
Тоффоло повиновался, называя священника «падре Артуро».
– Скоро тебя накормят, – пообещал падре Артуро мальчику.
Джакомо обрадовался. Пусть его убьют, съедят, пусть все что угодно, лишь бы его перед этим накормили!..
Лодка подплыла к небольшому кораблю, одиноко вставшему на якоре далеко от прочих кораблей. Падре Артуро, Тоффоло и голый Джакомо поднялись на палубу.
– Идем, идем! – подталкивал священник мальчика. Затем спросил: – Что ты предпочитаешь: сначала одеться или сначала поесть?
– Поесть! Поесть! – живо откликнулся подросток.
Падре Артуро и Тоффоло даже не рассмеялись. Они отвели Джакомо в каюту. Тоффоло проворно расставил на столе: хлеб, сыр, виноград… Мальчик набросился на еду. На столе появилось и вино. Теперь мальчик запивал еду. Падре Артуро смотрел на него с неожиданным интересом. Трудно было понять, чем вызван этот интерес; ведь Джакомо являлся самым обыкновенным подростком, ничего необычайного в нем, на первый взгляд, нельзя было приметить.
Когда мальчик наконец насытился, священник велел Тоффоло повести мальчика в другое помещение, вымыть и одеть.
– А все-таки он какой-то тощий! – проворчал Тоффоло.
– Он парень сильный, здоровый, а что тощий, так кто бы на его месте не был тощим! – Падре обернулся к мальчику и ободрил его: – Не бойся и не думай, будто тебя здесь съедят!..
Осоловевшего от обильной еды Джакомо увел Тоффоло. Падре в задумчивости сидел у стола. Спустя не такое уж долгое время Тоффоло возвратился. Следом за ним шел Джакомо, умытый и переодетый в одежду, которая была ему несколько велика. Лицо падре тотчас прояснилось. Кажется, новый облик Джакомо вполне удовлетворил священника.
Тоффоло, падре и Джакомо вошли в другую каюту, большую часть ее занимало широкое ложе. Под красным бархатным покрывалом, укрытый почти до подбородка, лежал измученный болезнью человек лет сорока на вид. Его голова и шея покоились на приподнятой подушке в зеленой наволочке. Человек устремил взгляд на вошедшего Джакомо, словно бы желая проникнуть своим острым взором в самое нутро мальчика.
– Заморыш! – с досадой произнес человек.
Падре Артуро выступил вперед и принялся горячо убеждать:
– Нет, нет! Это крепкий парень! Ему пришлось нелегко, но парень он крепкий! Подкормить его и будет хорош!
Лежащий на постели молчал, пожевывая отвисшими губами.
– Будет хорош! – убежденно проговорил падре. Лежавший тяжело вздохнул и проговорил:
– Что делать? Никого лучше нет.
– Надо было позаботиться обо всем заранее, – вмешался Тоффоло.
– Кто мог знать, что наш друг занеможет? Кто мог знать, что порт будет оцеплен? – примирительно заметил падре. И спросил лежавшего: – Что ж, приступать?
– Приступай! – лежавший устало вздохнул и закрыл глаза…
Когда эти слова были произнесены, Джакомо вдруг испугался. Теперь он был сыт и снова мог бояться за свою жизнь. Но он оказался во власти этих людей. Кажется, осталось лишь одно: просить о милосердии!..
– Не убивайте меня! Пожалуйста, не убивайте! – принялся умалять мальчик…
Но он подумал, что его просьбы бесполезны. Его не для того привели сюда, чтобы теперь отпустить!.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66