Если бы в эту минуту Латур вошел в комнату, Такер с наслаждением прикончил бы его своими руками.
Он вдруг заметил, что у него крепко сжаты кулаки.
Испуганный силой своих чувств, Такер мысленно одернул себя. Чего это он так взбесился? У него достаточно своих забот, не хватает еще взвалить на себя заботы Джуди.
Досадуя на самого себя, он тихонько отодвинулся от Джуди и встал с кровати. Ведь знал, что ему нельзя спать с этой Женщиной. Вчера вечером ее жаркое тело, так страстно льнувшее к нему, заставило его потерять голову. Он вообразил, Что один раз это можно себе позволить. А сейчас, в беспощадном свете дня, он понял: то, что между ними случилось, — было больше чем простое совокупление. Поделившись с ним своей тайной, Джуди связала его по рукам и ногам. Ему будет чертовски трудно от нее уйти.
Но уйти надо, твердил он себе. Он не имеет права забывать о своих задачах. От этой женщины ему нужны только заработанные деньги. Ему ни к чему чувство вины, ни к чему упреки, ни к чему осложнения. Его ждет тернистый путь, по которому лучше идти одному.
Так отчего же он не может оторвать глаз от этой постели?
Против своей воли он с умилением смотрел на прелестную миниатюрную Джуди, которая спала, свернувшись клубочком и подложив руки под щеку. Она казалась такой юной, такой беззащитной, что Такеру стоило огромных усилий не подойти к ней. «Нет, — строго сказал он себе, — вчера я совершил ошибку. Повторить ее может только дурак».
Такер с трудом оторвал взгляд от Джуди и стал торопливо одеваться. Он не станет ее будить и отправится в тюрьму один. Лучше побыстрее с этим покончить, до того как Билли или, не дай Бог, Джуди начнут допытываться о его собственных побуждениях.
Протянув руку за револьвером, он увидел в зеркале свое отражение и сам себе не понравился. Взять то, что женщина так щедро ему предложила, а потом украдкой сбежать — видно, она была права, назвав его мерзавцем.
Такер представил себе, как, проснувшись, Джуди обнаружит, что осталась одна, как она будет удивлена и, конечно, обижена. Если бы он был благородный человек, он дождался бы ее пробуждения и объяснил, почему работает на Билли.
Но эта откровенность сделает связь между ними еще прочнее — и куда это в конце концов их заведет? Все равно рано или поздно ему придется с ней расстаться.
Так что проще — и даже более порядочно по отношению к ней — уйти сию же секунду.
Но Такер не мог заставить себя это сделать. Глядя на Джуди, вспоминая, какое это было наслаждение — гладить ее, держать в объятиях, слышать ее смех, — он не мог шагнуть к двери. Ноги не слушались.
Видимо, его жаркий взгляд разбудил ее. Джуди пошевелилась, лениво потянулась, и это томное движение ее голого тела напомнило Такеру, что он потеряет, если сейчас уйдет. Она поглядела на него, моргнула, и при виде этой столь желанной ему женщины у него опять, как это часто бывало раньше, ухнуло сердце.
А Джуди уже вскочила на ноги, обернувшись в простыню, и оказалась на противоположной от него стороне кровати.
— Я и забыла. Мы же сегодня утром собирались в тюрьму. Смотри, ты уже одет, а я… — Она посмотрела на простыню и залилась краской с макушки до пяток. — Дай мне пять минут, — торопливо добавила она. — Пяти минут мне хватит, клянусь.
С веселой улыбкой на лице она забегала по комнате, собирая одежду и непрерывно щебеча:
— Я не думала, что просплю. Но я уже много лет не спала так крепко. Никаких кошмаров, даже никаких снов. Кроме одного, — тихо добавила она.
— Джуди… — начал Такер. Он был в растерянности. По ее виду никак нельзя было догадаться, как беззаветно она отдалась ему несколько часов назад. Ему хотелось, чтобы она как-то показала — словом или жестом, — что то, что случилось вчера значило для нее больше, чем удовлетворение плотского желания.
— Нe беспокойся, — сказала Джуди, упорно избегая взгляда. — И не надо ничего объяснять. Вчера нам было замечательно, у меня возродилась вера в мужчин. Но я не жду продолжения. Я знаю, что наши пути разойдутся. И, повезет, мы оба отправимся в свой путь сегодня. Мне хотелось бы попрощаться с тобой с улыбкой. Давай не будем ни о чем сожалеть.
Такер подумал, что эти слова следовало бы произнести ему. По крайней мере он должен был бы радоваться ее словам и легкости, с которой он теперь сможет от нее уйти. Но у него было такое чувство, будто его ударили обухом по голове. Он вдруг понял, что сам-то ждал продолжения. А тут: «Ну вот, я прекрасно провела с тобой время, а теперь поищу кого-нибудь новенького».
Однако Джуди по-прежнему отводила от него глаза. Судорожно держась за простыню, как за щит, с застывшей улыбкой на лице она произнесла, глядя в зеркало:
— Я всегда буду ценить твою дружбу, Бун. Давай на этом и порешим.
Дружбу?
— Как скажет дама, — с напускным спокойствием выговорил он, зажав в кулак все свои чувства. — Командуешь ты.
— Мне недолго осталось командовать — еще несколько часов.
Ему показалось, что в ее голосе звучит нотка сожаления, но не стал допытываться. Что толку разговаривать с ее спиной? Спиной, которая выражает непреклонную решимость?
— Я подожду тебя в вестибюле, — проговорил он тем спокойным тоном. — Можешь особенно не спешить.
И, не оглядываясь, вышел. Собственно говоря, разве не так следовало с этим покончить? Разве не так он делал всю свою жизнь? Джентльмен. Друг.
Теперь можно опять работать в одиночку.
— Вашего отца у нас нет, мисс Латур, — с сожалением ответил Джуди дежурный офицер. — За две недели до капитуляции мы получили приказ о его переводе.
С трудом сдерживая слезы, которые все утро грозили хлынуть у нее из глаз, Джуди подумала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97