Нет, ты не собирался шантажировать Науриса и профессора, достаточно было сознавать, что ты способен на это. И все же тебе не удалось остаться в стороне, ты замешан, ты соучастник! Кто придумал привезти Грунского на украденной машине, а потом разобрать ее? Ты! Кто придумал, что Илгонис привезет жертву и больше ничего знать не должен? Ты! Ведь ты боялся — вдруг Наурис не сумеет своевременно угнать машину, а Грунский узнает Науриса и, заподозрив неладное, откажется ехать.Соучастие в убийстве. Соучастие в предумышленном убийстве. Ужас! Какой я дурак!Спасаться! Спасаться немедленно, пока еще не хватились. Когда станет допрашивать милиция, будет уже поздно! До допроса не должно дойти ни в коем случае!Наурис скоро попадет за решетку, тут уж нет сомнений. Может быть, профессору и Спулге удастся его выручить еще раз, но поможет ли это? Разве что на неделю. А вообще-то… Провал не мешало бы ускорить. Только не из-за машин, а из-за чего-нибудь другого. Пусть обчистит квартиру… Телесные повреждения тоже сгодились бы… Этот парень возле пивного ларька в Межапарке… А если уголовное дело было заведено уже тогда и сейчас виновного разыскивают?Свидетелей было много, следователь, может, даже обрадовался бы звонку… Очень было бы полезно в этой сложной ситуации Наурису на какое-то время исчезнуть со сцены. И для меня, и для самого Науриса полезно. Только про машины милиция не должна дознаться! А этот парень из Межапарка все же не годится — еще приплетут меня, ведь за мной судимость.Грунского нельзя оставлять в кустах. Весной на него наткнутся рыболовы. Надо закопать».Через несколько мгновений у Винарта созрел другой план. Лучше.Ключ от профессорского гаража несложный, он его видел десятки раз…Ехать. Сейчас же. Чтобы к утру вернуться.Ночью ехать надо осторожно: только по середине шоссе, чтоб была возможность объехать с обеих сторон, вдруг кто-нибудь тащится без света, стоит на обочине или выскочит перед самым носом.Хороша профессорская «Волга» — тянет что надо.Он переехал речку. Вот и «Ценас». Луч фар погладил каменную стену дома.Винарт включил свет в большом помещении и взялся за дело методично, медленно, как опытный криминалист.Чтобы не смазать отпечатки пальцев, он брал стаканы со столика пинцетом, и каждый клал в отдельный полиэтиленовый мешочек. Затем настала очередь бутылки с водкой, вторую — с вином — он не нашел нигде. Видно, Наурис прихватил с собой и, выпив по дороге в Игавниеки, бросил где-нибудь в кустах.Бутылка была почти полной — смесь водки с хлороформом, — и прежде всего он заткнул ее пробкой.«Я, товарищ следователь, ничего не могу сказать по этому поводу, лично мне ничего не известно. С Грунским, — если вы утверждаете, что его фамилия Грунский, то я обязан вам верить, — я договаривался как с печником. Он обещал мне сложить камин, и я попросил Илгониса Алпа, чтобы тот его привез. Но, как потом выяснилось, он к работе не приступал. Договаривались мы по телефону, я даже не видел его ни разу. У меня к нему нет претензий, но за несделанную работу платить я тоже не намерен. Что? Умер? Ну, теперь-то мне хоть ясно, почему он не звонил больше».Часть инструментов печника валялась на полу возле трубы, часть была в мешке.Он все собрал.У Винарта на хуторе было несколько небольших, но надежных тайников — Наурис и Илгонис знали только об одном из них. Между огромными ржавыми шестернями, когда-то приводившими в движение жернова. Вооруженный лишь карманным фонариком, он чуть было не замерз, ощупывая ледяное железо. Наконец все же отыскал щель, но глубоко совать руку было противно — словно в нору водяной крысы.Есть! Пальцы нащупали и вцепились в промасленную тряпку, которой была обернута жестяная коробка. Сверток был большой, из щели вылезал с трудом, как пробка из бутылки.Вернувшись в большое помещение, он положил сверток на стол и развернул тряпку. Коробка почти вся покрылась ржавчиной, хотя кое-где еще сохранилась краска и отдельные слова можно было разобрать: «В/О „Плодэкспорт“, солодовый экстракт».На удивление, крышка подалась довольно легко.Револьвер был завернут еще в одну промасленную тряпку.Большой, тяжелый, весом с килограмм. Винарт не стал трогать оружие, чтобы не оставить отпечатков своих пальцев.Еще с детства огнестрельное оружие вызывало в нем неприязнь, смешанную со страхом, — почти такую же, какую вызывала кровь. Видя, с каким восторгом мальчишки рассматривают оружие, он тоже пытался изобразить большой интерес, но у него это никогда не получалось правдоподобно.Устройство револьвера было очень старое и простое, он увидел, что курок не взведен. Это его немного успокоило.Опытным глазом слесаря он сразу отметил, что на рукоятке недостает кольца, куда вдевался шнурок. Городовые и царские урядники, которых теперь можно увидеть лишь на старинных фотографиях да в фильмах, крепили кобуру к ремню плетеным шелковым шнуром, завязанным замысловатой петлей. А на этом револьвере кольца не было, от него осталось лишь гнездо в том месте, где было кольцо.Может, оно сломалось, когда Наурис рукояткой ударил Грунского по голове?Восьмигранный ствол, почти по всей длине его выгравирована надпись: «J. B. Ronge Fils a Liege». Наверно, название оружейного завода. Конечно, название.«Зачем Наурис купил его? На кой черт он ему понадобился? Не задумал ли он что-нибудь ужасное? От него надо отделаться поскорее. На хутор больше ни одной машины! Пусть отгоняют в лес и разбирают сами. Транспорт для перевозки запчастей пусть тоже ищут сами».Эти красные «Жигули», которые еще целехонькими стояли посредине помещения, он тоже отогнал бы и бросил где-нибудь, если бы не возможность быстро и хорошо подзаработать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80