Однако старик и слышать не хотел об отдыхе. Он ни разу не использовал клюшку по назначению.На стопе лежал круглый ластик. Дуглас положил на пол бумажный стаканчик, выдвинул клюшку и попытался загнать ластик в стаканчик с расстояния шести футов. Резинка неуклюже запрыгала по ковру и пролетела мимо, даже не задев импровизированных ворот.Дуглас подобрал ее и приготовился ко второй попытке, когда раздался скрип открываемой двери. Он обернулся, уверенный, что это отец.Однако перед ним в позе Наполеона, сложив руки за спиной, предстал доктор Джесс Бирс. Дуглас Липпинкотт недолюбливал Джесса Бирса, считая, что тот вечно что-то замышляет. Он сосредоточился на клюшке.— Здравствуйте, доктор, — бросил он через плечо.— Доброе утро, мистер Липпинкотт.Занеся клюшку, Дуглас сообразил, что Бирс не имеет права входить в кабинет Элмера Липпинкотта не постучавшись. Что ему здесь понадобилось? Он уже собрался задать этот вопрос самому невеже, но, обернувшись, увидел, что тот наступает на него со шприцем в руке.Дуглас хотел было двинуть ему клюшкой, но расстояние было слишком мало: Бирс вырвал клюшку у Дугласа из рук.— Вы что, с ума сошли? — осведомился Дуглас.— Последний штрих, — сказал Бирс. — Будьте умницей. Пришло время уколоться.Теперь он надвигался, держа в одной руке шприц, а в другой — клюшку.— Обещаю, что вам не будет больно!— Держи карман шире! — крикнул Дуглас и швырнул в Бирса несколькими томами с книжной полки. Одна книга вышибла у него из рук шприц, который вонзился иглой в золотистый ковер.Бирс попробовал опять завладеть своим главным оружием, но у Липпинкотта оказались аналогичные намерения. Тогда Бирс прибег к клюшке: Липпинкотт получил клюшкой по физиономии и свалился, обливаясь кровью.Он лежал, ошеломленно мотая головой. Бирс, снова вооружившись зловещим шприцем, наклонился к нему и потянулся к его руке. Но тут прозвучал незнакомый голос:— Матч окончен.Липпинкотт увидел в дверях худого темноволосого мужчину. Позади него стояла негритянка и старый азиат в желтом кимоно.— Кто вы такие? — гаркнул Бирс. — Убирайтесь!— Вы проиграли, — сказал Римо.Бирс, размахивая над головой шприцем, как миниатюрным копьем, бросился на Римо. Лицо его исказила злоба.Липпинкотт помотал головой, чтобы лучше видеть происходящее. Он собирался крикнуть незнакомцу, что Бирс опасен. Набирая в легкие воздух, он прикрыл глаза, а когда открыл их, то худощавый уже находился в кабинете, а Бирс врезался в азиата. Старик, не пошевелив и пальцем, сделал так, что Бирс снова повернулся лицом к кабинету и отлетел к худощавому мужчине.Римо взял у него шприц и лягнул в левое бедро. Нога Бирса подогнулась, и он оказался на полу.Римо швырнул шприц на стол и отвернулся от Бирса.— Вы — Дуглас? — обратился он к Липпинкотту.Тот кивнул.— Вам не очень досталось?— Кажется, я буду жить, — неуверенно ответил Дуглас.— Первый случай выживания за неделю, — сказал Римо и вспомнил про Бирса.У стола уже стояла Руби, и Римо сказал ей:— Ну, деточка, предлагай степень допроса.— Мне нужен адвокат, — подал голос Бирс. — Вы у меня попляшете!— С пристрастием, — самостоятельно постановил Римо. — Что ж, ты выбрал это сам.Римо крутанул Бирсу мочку левого уха. Бирсу показалось, что ему отрывают ухо вместе с головой.— Полегче! — заорал он. — Полегче!Римо ослабил нажим, после чего Джесс Бирс заговорил. Он ничего не утаил: ни подробностей заговора, ни шагов по его осуществлению, ни того, как был одурачен Элмер Липпинкотт-старший. Пока он говорил, Дуглас Липпинкотт принял сидячее положение. Кровь, стекавшая по его щеке, почти остановилась, зато глаза яростно засверкали. Он с трудом встал и, подойдя к Римо, уставился на Бирса.— Отпустите-ка этого гада, — попросил он.— Зачем?— Отдайте его мне, — сказал Дуглас Липпинкотт.— Он ваш с потрохами.Римо выпустил ухо Бирса и сделал шаг назад. Липпинкотт занес кулак, чтобы от души врезать Бирсу, но тот в последнее мгновение вскочил на ноги и, оттолкнув менее тренированного Липпинкотта, бросился к письменному столу. Его целью был шприц, но Руби уже спрятала его за спиной. Бирс замахнулся на Руби, и та вонзила иглу ему в бок.— Ох! — вскрикнул Бирс и уставился на шприц.Потом он взглянул на Руби. В глазах у него был животный страх. Он оглядел комнату, скользнул взглядом по Римо, Чиуну, изучавшему картины на стенах, по Дугласу Липпинкотту. Ни одно лицо не выражало сочувствия. Он попробовал заговорить, но язык уже не повиновался. Сердце колотилось все сильнее, ноги и руки наливались свинцом, веки тяжелели; потом его дыхание стало прерывистым, и ему захотелось позвать на помощь. Однако прежде чем он открыл рот, мозг отказался повиноваться, и Джесс Бирс рухнул замертво.Липпинкотт ошеломленно смотрел на труп. Руби беззаботно поглядывала на шприц. Чиун был увлечен живописью: он качал головой и прищелкивал языком. Римо заметил на полу клюшку и спросил Липпинкотта:— Ваша?— Нет, отцовская. Слушайте, он умер! Что, до этого никому нет дела?— Мне — нет, — ответил Римо.Чиун спросил Липпинкотта о стоимости одной из картин на стене.— Вы пытаетесь забросить резинку в стакан? — спросил Римо.Липпинкотт утвердительно кивнул.— Она ни за что туда не закатится, — сказал Римо.— Я уже убедился в этом, — сказал Липпинкотт.— Ее надо поддеть. — С этими словами Римо поднял клюшку и резко ударил ластик по заднему ребру.Резинка взмыла в воздух и упала прямиком в бумажный стаканчик, преодолев расстояние в шесть футов.— Видите? Вот как надо бить! Я специалист по части попадания мячом в лунку.— Не знаю, кто вы такие, — проговорил Липпинкотт, — но, наверное, я должен вас поблагодарить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39