Каратели, напротив, располагая армией, не дорожат людьми и, ра
сполагая Венсенским арсеналом, не жалеют патронов. У карателей столько ж
е полков, сколько бойцов на баррикаде, и столько же арсеналов, сколько на б
аррикаде патронташей. Вот почему эта неравная борьба одного против ста в
сегда кончается разгромом баррикад, если только внезапно не вспыхнет ре
волюция и не бросит на чашу весов свой пылающий меч архангела. Бывает и та
к. Тогда все приходит в движение, улицы бурлят, народные баррикады растут,
как грибы. Париж содрогается до самых глубин, ощущается присутствие guid divinum
Чего то боже
ственного (лат.)
, веет духом 10 августа, веет духом 29 июля, вспыхивает дивное зарево, гр
убая сила пятится, как зверь с разинутой пастью, Ч и перед войском, разъя
ренным львом, спокойно, с величием пророка, встает Франция.

Глава тринадцатая.
Проблески надежды гаснут

В хаосе чувств и страстей, волновавших защитников баррикады, было всего
понемногу: смелость, молодость, гордость, энтузиазм, идеалы, убежденност
ь, горячность, азарт, Ч а главное, лучи надежды.
Один из таких проблесков, одна из таких вспышек смутной надежды внезапно
озарила, в самый неожиданный миг, баррикаду Шанврери.
Ч Слушайте! Ч крикнул вдруг Анжольрас, не покидавший своего наблюдате
льного поста. Ч Кажется, Париж просыпается.
И действительно: утром 6 июня, в течение часа или двух, могло казаться, что м
ятеж разрастается. Упорный звон набата Сен-Мерри раздул кое-где тлеющий
огонь. На улице Пуарье, на улице Гравилье выросли баррикады. У Сен-Мартенс
ких ворот какой-то юноша с карабином напал в одиночку на целый эскадрон к
авалерии. Открыто, прямо посреди бульвара, он встал на одно колено, вскину
л ружье, выстрелом убил эскадронного командира и, обернувшись к толпе, во
скликнул:
Ч Вот и еще одним врагом меньше!
Его зарубили саблями. На улице Сен-Дени какая-то женщина стреляла в муниц
ипальных гвардейцев из окна. Видно было, как при каждом выстреле вздраги
вают планки жалюзи. На улице Виноградных лоз задержали подростка лет чет
ырнадцати с полными карманами патронов. На многие посты произвели напад
ения. На углу улицы Бертен-Пуаре полк кирасир, во главе с генералом Кавень
яком де Барань, неожиданно подвергся ожесточенному обстрелу. На улице Пл
анш-Мибре в войска швыряли с крыш битой посудой и кухонной утварью, Ч эт
о был дурной знак. Когда маршалу Сульту доложили об этом, старый наполеон
овский воин призадумался, вспомнив слова Сюше при Сарагосе: «Когда стару
хи начнут выливать нам на головы ночные горшки, мы пропали».
Эти грозные симптомы, появившиеся в то время, когда считалось, что бунт уж
е подавлен, нараставший гнев толпы, искры, вспыхивавшие в глубоких залеж
ах горючего, которые называют предместьями Парижа, Ч все это сильно вст
ревожило военачальников. Они спешили потушить очаги пожара. До тех пор, п
ока не были подавлены отдельные вспышки, отложили штурм баррикад Мобюэ,
Шанврери и Сен-Мерри, чтобы потом бросить против них все силы и покончить
с ними одним ударом. На улицы, охваченные восстанием, были направлены кол
онны войск; они разгоняли толпу на широких проспектах и обыскивали переу
лки, направо, налево, то осторожно и медленно, то стремительным маршем. Отр
яды вышибали двери в домах, откуда стреляли; в то же время кавалерийские р
азъезды рассеивали сборища на бульварах. Эти меры вызвали громкий ропот
и беспорядочный гул, обычный при столкновениях народа с войсками. Именно
этот шум и слышал Анжольрас в промежутках между канонадой и ружейной пе
рестрелкой. Кроме того, он видел, как на конце улицы проносили раненых на н
осилках, и говорил Курфейраку:
Ч Эти раненые не с нашей стороны.
Однако надежда длилась недолго, луч ее быстро померк. Меньше чем в полчас
а все, что витало в воздухе, рассеялось; сверкнула молния, но грозы не посл
едовало, и повстанцы вновь почувствовали, как опускается над ними свинцо
вый свод, которым придавило их равнодушие народа, покинувшего смельчако
в на произвол судьбы.
Всеобщее восстание, как будто намечавшееся, заглохло; отныне внимание во
енного министра и стратегия генералов могли сосредоточиться на трех ил
и четырех баррикадах, которые еще держались.
Солнце поднималось все выше.
Один из повстанцев обратился к Анжольрасу:
Ч Мы голодны. Неужто мы так и умрем, не поевши?
Анжольрас, все еще стоя у своей бойницы и не спуская глаз с конца улицы, ут
вердительно кивнул головой.

Глава четырнадцатая,
из которой читатель узнает имя возлюбленной Анжольраса

Сидя на камне рядом с Анжольрасом, Курфейрак продолжал издеваться над пу
шкой, и всякий раз, как проносилось с отвратительным шипением темное обл
ако пуль, именуемое картечью, он встречал его взрывом насмешек.
Ч Ты совсем осипла, бедная старушенция, мне тебя жалко. Зря ты надсаживае
шься. Разве это гром? Это просто кашель.
Все вокруг хохотали.
Курфейрак и Боссюэ, отвага и жизнерадостность которых росли вместе с опа
сностью, заменяли, по примеру г-жи Скаррон, пищу шутками, а вместо вина уго
щали всех весельем.
Ч Я восторгаюсь Анжольрасом, Ч говорил Боссюэ. Ч Его невозмутимая отв
ага восхищает меня. Он живет одиноко и потому, вероятно, всегда немного пе
чален; его величие обрекает его на вдовство. У нас, грешных, почти у всех ес
ть любовницы; они сводят нас с ума и превращают в храбрецов. Когда ты влюбл
ен, как тигр, нетрудно драться, как лев. Это лучший способ отомстить нашим
милым гризеткам за все их проделки.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17