– Я не слышал о таких веществах. Во всяком случае, официально они не существуют.
– Но вы, если я правильно понял, не отрицаете саму возможность существования подобных веществ?
– Странный у нас с вами получается разговор. Вы говорите полунамеками и хотите получить от меня сведения, разглашать которые я не имею права. Насколько я знаю, до того как стать капитаном «Севастополя», вы работали в службе безопасности? Так это что, проверка?
– Боже мой, профессор! О каких правах и о какой проверке может идти речь здесь, на Исканте?! Люди все время забывают, что теперь мы живем в ином мире и останемся здесь до конца своих дней. Я скажу вам все, при условии, что вы дадите мне слово никому не рассказывать о нашем разговоре.
– Для чего нужна такая таинственность?
– Она необходима, чтобы люди могли здесь спокойно спать по ночам, чтобы они могли здесь жить и работать. Видит Бог, профессор, если бы у нас была возможность выбора, мы должны были бы немедленно бежать из этого мира и никогда сюда не возвращаться.
– Значит, вы это тоже поняли. Да, история с механиком, стрелявшим в вас после нападения грайров, заставила меня задуматься о возможных причинах. Но, видите ли, я прежде всего ученый, и у меня нет данных для серьезных научных выводов…
– Кто сейчас говорит о выводах? Мы не на научном диспуте, профессор, мы столкнулись с проблемой, от которой зависит вся наша жизнь, и, возможно, не только жизнь… Нас могут превратить в бездушные автоматы, подчиненные чужой воле, в подобие каких-то зомби, а вы говорите о научных выводах! Скажите лучше, существует ли какое-нибудь средство борьбы с подобными веществами, есть ли противоядие?
– Вещества, о которых я знаю, действуют непродолжительное время, к тому же эффект проявляется только в присутствии стимулятора – так называют биологический объект, чьи белки вводились в кровь подопытного.
– Вот как, значит, были и подопытные…
– Были. Смертельно больные люди. С помощью этого метода удавалось заставить их забыть о боли. Они как бы переселялись в другой, специально сконструированный врачом мир образов здорового человека. Что касается противоядий – то их не существует. Единственной преградой может стать лишь сама психика больного, его воля. Я знаю случай, когда подобное вмешательство, несмотря на все усилия врачей, так и не дало результата.
Они долго шли молча, и Неверов все никак не мог отделаться от впечатления, произведенного последней фразой профессора. Эта информация оставляла ему какую-то надежду на то, что Элайн со временем вернется к нему.
Неверов не мог не думать о том несчастном, который, возможно, ценой своей жизни, подарил им столь необходимые сведения. Он знал, что опыты с психотропными веществами ставились на приговоренных к смерти преступниках. Теперь, возможно, всем им придется выступить в роли таких подопытных.
– Что касается противоядий, Константин Сергеевич, вам придется заняться этой проблемой, и решить ее нужно как можно скорее. – Неверов впервые обратился к Алмину по имени-отчеству и невольно отметил, каким сухим и подчеркнуто официальным получилось у него это обращение.
– Но я же не специалист по химии лекарственных препаратов!
– Вы думаете, я мечтал стать капитаном «Севастополя»? Всем нам здесь приходится заниматься делами, порой весьма далекими от наших земных специальностей. На корабле неплохая библиотека. Многие ею пользуются, для того чтобы получить необходимые знания. Думаю, у вас это получится не хуже, чем у других.
– Чтобы начать подобные исследования, необходимы как минимум образцы яда!
– А вот они-то у нас как раз есть. Мы ведь не зря рисковали вчера ночью, открывая ворота.
– Вы имеете в виду того монстра? Да, действительно я как-то не подумал об этом…
– Он будет полностью в вашем распоряжении. Сразу же, как только закончится наш поход, возвращайтесь вместе со мной на корабль и присоединяйтесь к нашему медику. Он уже начал исследования. Но он всего лишь врач-практик. Ваши теоретические знания помогут быстрее решить проблему, от которой здесь зависит жизнь всех нас.



ГЛАВА 22

Дождь кончился. Стих и ветер. Генераторы вездехода третий час выводили одну и ту же надоевшую ноту. После того как профессор и Неверов вернулись из своей неожиданной для остальных прогулки, никто не задал ни одного вопроса, но разговоры в кабине угасали сами собой, едва начавшись.
Неверов думал, как непросто бывает иногда выдерживать между собой и подчиненными необходимую для нормальной работы дистанцию.
Положение капитана обязывало его соблюдать эту дистанцию, он должен был отдавать приказания, и иногда их приходилось выполнять не рассуждая. Он вынужден был держать в секрете информацию, разглашение которой не могло принести ничего хорошего. И за все это должен был расплачиваться отчуждением и одиночеством. Возможно, именно такое вынужденное одиночество помогло ему с особой ясностью понять, как много значила для него Элайн.
То, что произошло с ней в пещере, воздвигло между ними психологически трудно преодолимый барьер, и лишь теперь, после откровенного разговора с Алминым, он начал понимать, что причина не в проведенных наедине с похитителями часах. С этим он смог бы примириться, что бы там ни произошло. Была другая, гораздо более серьезная причина, которую он ощутил во время их последней встречи совершенно интуитивно и которую начал понимать лишь теперь. Элайн стала другой. После укуса этой проклятой твари в ее психике произошли глубокие изменения, и он до сих пор не знал, насколько это опасно, сумеют ли они найти противоядие, сможет ли он помочь ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112