Что же будет дальше? Каким кошмаром должна наполниться их жизнь, после того как окончательно порвутся связи с прошлым, когда законы и правила мира, в котором она привыкла жить, перестанут существовать? Как долго смогут поддерживать на плаву осколки этого прошлого несколько вооруженных людей?
Угрозы, слышанные ею из динамика, – это всего лишь начало того, что с ней обязательно произойдет, если сейчас она не найдет выхода.
Но что она может сделать? Что вообще может сделать слабая женщина, оказавшаяся в окружении озверевших от одиночества и собственной безнаказанности мужчин? Разве что найти себе защитника… Но единственный человек, которого она могла представить в этой роли, забыл о ней…
Шаги за ее спиной, тяжелые, мужские шаги… Она вздрогнула от нового укола страха и резко обернулась.
Неверов шел к ее столику медленно, словно все еще не мог поверить в реальность того, что видел.
– Здравствуйте, Элайн.
Он стоял перед ней неподвижно, и потрясение от их встречи показалось ей вполне искренним.
– Я много раз приходил сюда, в этот бар, мне так хотелось увидеть вас снова…
– Вам стоило всего лишь позвонить.
– Мне казалось, вы избегаете меня.
– Мне тоже так казалось, но у меня по крайней мере для этого были основания.
– Основания? О чем вы?
– Вы теперь капитан, человек, который обязан заботиться о своей репутации. А я – жена гангстера. Вы ведь помните о Тонино?
– Он остался в другом мире. Не было никакого Тонино.
Неверов осторожно накрыл ее руку, беспомощно лежавшую на столе, своей горячей, мужской ладонью и почувствовал, как она вздрогнула.
– Вы чего-то боитесь? Почему вы здесь так поздно, что-нибудь случилось?
– Случилось? Случилось то, что мы не можем вернуться домой.
– Вас это так сильно огорчает?
– Меня пугает перспектива жить среди подонков, наполнивших этот корабль.
– Зачем вы так? Здесь есть разные люди.
– Да, конечно. Но большинство – подонки. Социальный отбор произошел еще при посадке. Обыкновенный, честный человек не может заплатить двенадцать тысяч кредитов за право провести на курорте свободный месяц. У него нет ни времени, ни таких денег.
– И все-таки что-то случилось с вами. Вас кто-то обидел?
– Пока нет, но все еще впереди…
– Кажется, я понимаю. Хотите пожить у меня, пока мы все здесь утрясем?
Ее глаза вспыхнули от гнева, и рука вырвалась из-под его ладони.
– Хорошенького вы обо мне мнения!
– Вы меня неправильно поняли. Капитанские апартаменты достаточно велики, под стать вашим. Там несколько комнат, и они хорошо охраняются. У вас будет собственный ключ. Никто и никогда не войдет без разрешения к вам в комнату.
– А вы представляете, что о нас подумают, какие разговоры начнутся среди ваших и моих людей?
– Никого это не касается, кроме нас с вами. На этом корабле придется забыть о многих условностях, прежде чем мы снова завоюем себе право жить нормально. Поверьте, Элайн, меньше всего мне хочется форсировать события в наших с вами отношениях. Но то, что случилось, Асохин, стрельба на пассажирском корабле, убийства, которые не прекращаются, – все это пока только цветочки. Возможно, нам предстоит пережить гораздо больше. Голод подтолкнет людей к жестокости, и это произойдет в самое ближайшее время. Позвольте мне по крайней мере позаботиться о вас. У меня никого не осталось там, на Земле, и никого, кроме вас, не будет здесь… Вы даже не представляете, как много для меня значит то, что я вас встретил.
Стараясь как-то смягчить непривычную для него серьезность тона, он попробовал пошутить:
– Меня очень беспокоит, что не один я понимаю, какую драгоценность вы собой представляете на корабле, где на сотню мужчин не найдется и двух женщин.
Но шутки не получилось, а в ее глазах появились холодные огоньки.
– Поэтому вы решили поторопиться?
– Скажем так, и поэтому тоже. – Он все еще пытался шутить, хотя и понимал, что разговор у них получился слишком серьезный для таких шуток.
Секунду она внимательно разглядывала его, словно увидела впервые, и он внутренне замер, понимая, как много решается в этот момент.
– Что с нами будет, Степан? Если спасатели, как вы говорите, не найдут наш корабль, во что превратится наша жизнь здесь?
Впервые она назвала его по имени. Он и не знал, что она помнит его. И от этого простого факта мир вокруг стал ярче, а надежда обрести право на нормальное существование возродилась вновь.
– Вначале будет очень трудно – к этому надо приготовиться. Но потом, через какое-то время, на Исканте возникнет новая человеческая колония. Со своими устоями, со своей собственной жизнью. В чем-то она будет даже лучше, чем та, к которой мы привыкли на нашей дряхлой Земле. Хотя бы в том, что мы сами сможем ее строить, сами определим законы, по которым будем жить.
Он думал о тысячах запретов и правил, регламентировавших жизнь любого гражданина Земной Федерации, о миллионах бедняков, влачащих жалкое существование на задворках гигантских мегаполисов, затянутых ядовитым смогом. О том долгом и унизительном пути, который пришлось пройти ему самому, прежде чем он сумел поступить в элитный кадетский корпус.
Неожиданно он понял, что она приняла наконец какое-то решение. Она еще ничего не сказала, но по едва заметным для него одного деталям, по слегка изменившемуся отсвету в ее глазах, по тому, как разгладились горькие морщинки в уголках ее губ, он уже знал, что отныне не будет так одинок на этой до предела набитой человеческим отчаянием железной коробке корабля.
– Ну, хорошо. Будем считать, что мы подадим не слишком дурной пример для нашей будущей колонии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112