– Что будешь, Маргарет? – спросил я.
Маргарет заказала водку с лаймом. Она уже подумывала о том, чтобы уйти. Кон и Питер ее нервировали. За темными очками скрывались мысли самого разного сорта.
Я подвинул ей стул. Она села. Я принес ей водки с лаймом. Пока я ходил за выпивкой, Кон завел светскую беседу.
– Вы жили здесь всегда? – спросил он.
– Да, не считая одного года, – ответила Маргарет.
– Друзья, – сказал я, – не обижайтесь, но нам с Маргарет нужно кое-что обсудить. Дела Фрэнка и прочее…
Кон встал.
– Да, конечно, – сказал он. – Подождем тебя в баре.
Питер тоже встал, однако не так поспешно, как Кон.
– До встречи, – сказал я.
Питер внимательно оглядел меня, затем они с Коном взяли свои стаканы, прошли к бару и сели на высокие табуреты. Я опустился на стул.
– Рад, что тебе удалось выбраться, – сказал я. Маргарет сделала глоток.
– Кто эти ребята? – спросила она.
– Эти? Просто парни, знакомые из Лондона.
– А что они делают здесь?
– Не знаю, – ответил я. – Возможно, приехали в отпуск.
– Забавно, – сказала она.
– Почему? – спросил я. – Они тебе чем-то не нравятся?
– С какой стати?
Я пожал плечами.
– Да ни с какой.
– Нет, нравятся.
Я предложил ей сигарету. Давая прикурить, я сказал:
– Дорин сказала, что поживет у подруги. Что-то очень туманно. Тебе что-нибудь известно?
Маргарет затянулась.
– У нее есть подружка по имени Ивонн. Подозреваю, что это она.
– А что у нее за родители?
– Отец – автобусный контролер. Они живут в Уилтон-Эстейт.
– Думаешь, она говорит правду – что может жить у них, сколько пожелает?
– А почему бы и нет? Она проводит у них почти все время и часто остается ночевать.
– Значит, ты считаешь, что у них с ней все будет в порядке?
– Они присмотрят за ней. Хорошие люди.
– Дело в том, что я предложил ей поехать со мной.
– И что она ответила?
– Почти ничего.
Маргарет сделала еще один глоток.
– Как она вообще? – спросила она.
– Не так плохо, как могло быть. Видимо, потому, что выносливее большинства.
Маргарет промолчала.
– Ты будешь видеться с ней? – спросил я.
– Наверное.
Я выпил пива.
– А как ты себя чувствуешь? – спросил я.
Она пожала плечами.
– Наверно, шок был сильным, – сказал я.
– Да, – ответила она.
– Особенно если учесть, каким был Фрэнк, – сказал я.
Она кивнула, затягиваясь сигаретой.
– Ты не знаешь, он был чем-то озабочен? Ну, может, случилось нечто, что могло серьезно его огорчить?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, понимаешь, нечто настолько серьезное, что он захотел напиться вместо того, чтобы решить проблему. Или забыть о ней.
Маргарет помотала головой.
– Ничего? – настаивал я. – Совсем ничего?
– А почему что-то должно быть?
– Просто странно, что все случилось именно так, а не иначе, – сказал я.
– Так или иначе – разницы никакой, – сказала она. – Для Фрэнка никакой разницы, верно?
– А вот для меня разница есть.
Прежде чем она заговорила, возникла пауза, которую другой на моем месте, возможно, и не заметил бы.
– Что ты имеешь в виду?
Я повернул разговор в другое русло.
– Что ты к нему испытывала?
– Мне с ним было хорошо, – ответила она.
– Не больше? – сказал я. – Просто один из многих?
– Он был лучше многих.
– Однако он все равно оставался одним из многих, так?
– Да.
– Несмотря на то, что был лучше?
– Да.
На это я ничего не сказал.
– Я же не могу себя переделать, – сказала она.
– Почему же ты регулярно встречалась с ним?
– Всего лишь раз в неделю.
– Это я и называю регулярно.
– Ради смены обстановки. Он был очень обходительный. Мне это нравилось.
– При условии, что вы встречались не чаще раза в неделю.
– Послушай, я – это я, верно? А ты – это ты. Мы таковы, каковы есть, нравится нам это или нет.
– И ты – такая, какая есть, – с удовольствием проводила одну ночь в неделю с парнем вроде Фрэнка?
– Я нравилась ему. В том-то и разница.
– Почему?
– Что почему?
– Почему ты нравилась ему?
Ее щеки пошли красными пятнами.
– Не знаю, – ответила она.
– А ты уверена, что «нравилась» – подходящее слово?
Она промолчала.
– Полагаю, ты знаешь, что он никогда не получал ничего от жены, – сказал я. – Человек его типа никогда не признается себе, что у него с этим нелады. Он притворяется, что ему безразлично. Но если кто-нибудь вроде тебя делает это доступным, он может убедить себя, что ты нужна ему не только за этим, а сама по себе.
Она промолчала.
– А то он стал бы таким же, как другие, верно?
– Да, – процедила она сквозь сжатые губы. – Думаю, стал бы. Но если он убедил в этом себя, то убедить меня было нетрудно. Так что получается именно то, что я сказала, не так ли?
Я посмотрел в сторону бара. Кон и Питер беседовали и пили пиво, время от времени поглядывая на меня.
– Короче, в чем дело? – спросила она. – Что за благородный мститель? Что за намеки?
– Послушай, – сказал я, – спрашиваю тебя еще раз: знаешь ли ты, что могло так сильно встревожить Фрэнка? Не было ли у него каких-то проблем? Или он кого-то боялся?
– К чему ты клонишь?
– Да ладно тебе, Маргарет, – сказал я. – Неужели ты действительно веришь, что Фрэнк просто так, без всякой причины, залился виски до такой степени, что не разбирал дороги, и случайно съехал в карьер?
– Что ты имеешь в виду? Что же тогда случилось?
– Если он и в самом деле напился, следовательно, у него были причины. И я хочу их знать.
– Ты думаешь, он сделал это намеренно?
Я ответил «да». Я решил услышать, что она скажет, узнав, что я считаю это самоубийством. Она довольно долго размышляла, прежде чем заговорить.
– Тебе это не понравится, – сказала она. – Но это единственное, что приходит мне в голову.
– И что же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60