Вела себя как вздорная эгоистка. Прости, что отвергла твою любовь, не знала, как ответить тебе. Никто не любил меня так, а я все думала, как поступить, не решалась посвятить себя чему-то, кроме танцев. Я умела только танцевать и считала, что мое место на сцене. Ты открыл мне то, о чем я прежде и не догадывалась. Если мои перебинтованные колени – плата за то, чтобы снова испытать с тобой все это, то она невелика.Шон погладил ей лоб и волосы своими большими руками.– Дорогая, я надеюсь, что ты снова будешь танцевать. Я хочу этого. Если я пытался удержать тебя, то лишь потому, что боялся за твои ноги. Других причин не было. Блэр! Увидев, что ты упала, я думал, что умру.– Я знаю, что ты хочешь снова увидеть, как я танцую, – сказала Блэр, улыбаясь, и тронула пальцем ложбинку на его подбородке. Затем с явным удовольствием погладила усы Шона. – Если я не смогу снова выйти на сцену, то стану одной из лучших преподавательниц танцевального искусства на Восточном побережье. Не надо забывать, что у меня здесь уже есть танцевальная школа. Правда, на некоторое время занятия в ней прервутся, но как только я смогу…Он прижал палец к ее губам.– Давай не загадывать. Тогда будет меньше разочарований.– Согласна, пока у меня есть ты.– Есть, есть, – он коснулся губами ее рта, шеи, поцеловал через блузку ее грудь и живот. Шон постепенно убеждался в том, что все это ему не снится, что рядом с ним реальная Блэр, которая любит его.А Блэр вновь зачаровали поцелуи Шона. Ее дыхание участилось и стало прерывистым. Не дожидаясь, пока оно успокоится, Блэр сказала:– Мои родители будут… разочарованы…– Почему? – Шон поднял голову.– Ну, они такие старомодные. Про Коула они ничего не знали. Вряд ли они одобрят мой… наш…– Вряд ли им понравится, что мы будем жить вместе? Знаешь, я в этом смысле тоже старомоден.Эти спокойные слова словно обожгли Блэр. Ее затуманенный слезами взгляд встретился с синими глазами Шона.– Со мной никогда не жила женщина, Блэр. Этой чести удостоится только моя жена. Если она, как я надеюсь, почтет это за честь. А теперь я спрашиваю тебя: «Согласна ли ты стать моей женой?»Блэр радостно кивнула.– Да! Да!Шон поднял ее на руки. Блэр доверчиво прижалась к нему.– Куда мы идем? – спросила она, положив голову ему на плечо.– Домой, – ласково ответил он.Он вышел в холл и пронес свою драгоценную ношу мимо Пэм, которая проводила их добродушно-насмешливой улыбкой.– Это было чудесно. Ты делаешь это все лучше и лучше, – заметила Блэр.Сильные руки перекатили ее с живота на спину, а потом заботливо поправили подушку. Шон поцеловал ее в нос.– Неудивительно. Два массажа в день с тех пор, как мы поженились. Кажется, мы установили рекорд в этом деле.– Пожалуй, так оно и есть. – Зеленые глаза, сияя, смотрели на Шона. – Но не в массаже.Блэр подняла голову, чтобы поцеловать его. Это была их пятая супружеская ночь. Она прекрасно освоилась в его доме и удивлялась тому, как могла чувствовать себя счастливой, живя без него. Он катал ее на коляске из комнаты в комнату, вверх и вниз, никогда не жалуясь и не желая слушать, как она извиняется за то, что доставляет ему столько хлопот. А он и не считал это хлопотами. Теперь они могли позволить себе разнообразные удовольствия. Например, лежать вместе в постели, где так много лет Шон спал один.Поцеловав Блэр, Шон внимательно посмотрел на нее.– Завтра я хочу вывезти тебя на солнышко.– Только туда, где никого нет, – лукаво сказала Блэр, откидывая с груди простыню.– Почему? – спросил он, прищурившись и с недоумением посмотрев на Блэр.– Чтобы я могла загорать нагишом, без купальника. – Она кокетливо подняла брови.Наклонившись к ней и прижав рот к ее уху, Шон прошептал:– Боюсь, если мы будем загорать вместе, тебе не удастся загореть, а я вернусь домой с обожженной спиной.Шон засмеялся, увидев, как она изобразила негодование, и звонко чмокнул ее в губы.– Кажется, несколько минут назад я слышала телефонный звонок. Ты подходил к телефону? – спросила Блэр, переведя дыхание.Шон обычно отключал телефон в спальне, чтобы Блэр могла спокойно поспать днем. Только отлучаясь, он включал аппарат и ставил его рядом с Блэр.– Это звонил Барни.– И что?– Я послал его к черту.Блэр засмеялась.– Я позвоню ему завтра или послезавтра, иначе он обидится.Шона ничуть не беспокоил разговор Блэр с импресарио. Блэр убедила его, что не вернется к танцам, пока не поймет, что ноги смогут вынести эту нагрузку. К тому же возвращение не должно отрицательно сказаться на личной жизни Блэр. Поскольку лишь через несколько дней Блэр предстояло начать ходить, никто из них не спешил.– Еще звонил Эндрю и сообщил, что он, Анджела и Мэнди сделали для тебя рисунки на тему нашей свадьбы. Эндрю сказал, что его рисунок – самый лучший, потому что у Анджелы ты получилась выше, чем я, а Мэнди закапала свой рисунок мороженым.Шон и Блэр рассмеялись. Блэр очень любила смех Шона.– Кстати, звонили твои родители. Они благополучно вернулись домой и спрашивали, как ты себя чувствуешь. – Непринужденно болтая, Шон поглаживал Блэр по животу, но не страстно, а нежно и по-свойски. – Они очень огорчены, что ты не можешь танцевать. На свадьбе твоя мать рассказьшала мне, как они всегда гордились тобой. Это правда, Блэр. Они просто никогда не говорили тебе об этом. Они, как и все мы, временами совершают ошибки. Просто они тосковали по тебе и хотели, чтобы ты жила поближе к ним. Их обидело, что ты уехала.Блэр прижалась лицом к его груди, увлажнив ее слезами.– Мать действительно сказала, что они гордятся мной? – Шон кивнул, а Блэр постаралась сдержать слезы. Она понимала, что сейчас не следует оглядываться назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50