«Короткий путь! – прошептала она. – Эндрю ходил этой тропинкой». Она вспомнила, как Эндрю взахлеб рассказывал ей про свою тропинку, намного сокращавшую расстояние между домами Пэм и Шона.Ощутив внезапный прилив сил, Блэр кинулась к узкому проходу. Она забыла про боль в коленях, почти не чувствовала ее.Милый, дорогой Эндрю. Ведь он любит ее. Так говорила Пэм, ее лучшая подруга Пэм, чьи добрые советы, такие разумные, Блэр часто находила смешными. Сейчас Пэм грозит беда. Она всегда прибегала к помощи Пэм. Настало время отплатить добром за добро. Она даже ни разу не сказала Пэм, как высоко ценит ее дружбу. А Шон? Он любит ее. Или любил, пока она не отвергла его любовь. Не оставляй меня, Шон! Пожалуйста!Блэр бежала через задние дворы и закоулки. Она не замечала, с каким удивлением смотрят люди на нее, несущуюся по задворкам. Перед глазами у нее стоял Шон, выходящий из моря, обнаженный, сильный, энергичный, доверчивый и ждущий доверия от нее.Она не слышала своего частого дыхания. В ее ушах звенел смех Шона. Она не ощущала, как бешено бьется ее сердце, словно готовое выскочить из груди, но Блэр казалось, будто Шон нашептывает ей слова любви. Эти слова, как целебный бальзам, поддерживали ее дух и давали силы бежать дальше.Пот струился по ее телу, но этого она тоже не замечала, вспоминая ласки Шона – нежные, полные любви, трепета и желания.И с чего она взяла, будто может прожить без этого? Нужно бежать к Шону, показать ему, что она тоже любящая и ласковая. Ведь она действительно любит его и тревожится о нем. Сейчас он впервые нуждается в ней. Она не должна позволить ему пасть духом. Бежать! Бежать! Еще одна улица, и она у цели.Блэр помчалась еще быстрее. Она уже видела каркас крыши, на которой работал Шон. «Слава Богу! Слава Богу! Я почти добежала», – повторяла она, преодолевая последние метры.Блэр продралась сквозь живую изгородь из колючего кустарника, окружающую дом. Он был как раз через дорогу от дома Дельгадо. Но вдруг все поплыло перед ее глазами. Блэр увидела Шона, Пэм и Джо, стоявших возле Эндрю. Он сидел на крыльце, голова была перевязана, на повязке виднелась кровь. Кажется, с ним все в порядке. Если бы ему было плохо, он бы не сидел…Джо поднял голову. До нее будто издалека донесся его крик:– Блэр!Пэм и Шон обернулись. Казалось, они плыли по воздуху, как во сне. Внезапно их лица выразили изумление и испуг. Они бросились к ней. Последнее, что слышала Блэр, это крик, замерший на губах Шона.Блэр и не сознавала, что бежит почти не разгибая колен, что ноги едва держат ее. Она почти не ощутила удара, внезапно рухнув на землю, но удивилась, что под ней горячий асфальт. Впервые в жизни Блэр потеряла сознание.
– Нет, это абсолютно невозможно!– Но, Пэм…– Знаю, что я Пэм. Еще раз говорю тебе, что, если хочешь остаться здесь, в моем доме, – милости просим, я буду выносить за тобой судно, готовить еду, стирать, делать тебе массаж и все, что нужно. Но я не желаю заниматься твоими квартирными делами.– А я-то думала, что ты настоящая подруга, – проговорила Блэр.Прошло уже четыре дня после того, как Эндрю упал с лестницы. Он чувствовал себя отлично и гордился большой повязкой на голове. Блэр уже могла сидеть в постели с подушкой под коленями, а утром отказалась от лекарства, поскольку острая боль исчезла. По этому случаю Блэр попросила Пэм помочь ей облачиться в блузку и брюки.Пэм поместила ее в уютной комнатке, слишком маленькой для спальни и чересчур большой для кладовки. Обычно Пэм шила здесь и хранила кое-какие вещи. Блэр не могла понять, как удалось Джо втащить сюда двуспальную кровать. Придя в себя после обморока, вызванного болевым шоком, Блэр обнаружила, что лежит на этой кровати. Целых два дня мучительная боль не давала ей ни на чем сосредоточиться. Но вчера Блэр решила, что, видимо, все-таки выкарабкается. Сегодня она уже не сомневалась в этом.– Конечно, я твоя подруга. Я готова отправить тебя на уик-энд с моим мужем и знаю, что все будет в порядке, но делать за тебя грязную работу отказываюсь. Если ты хочешь съехать с квартиры Шона и вообще уйти из его жизни, заплати ему и верни ключ. Но только сама.Рассерженная, Пэм подошла к стулу, единственному, кроме кровати, предмету обстановки, и, усевшись, раздраженно поглядела на подругу.– Вы с Шоном вымотали мне нервы, понимаешь? Он обходит эту часть дома, будто тут прокаженные. Работает только в игровой комнате. Потом уходит. Рычит на всех. А на самом лица нет. Выглядит ужасно, почти так же, как ты.– Спасибо за комплимент, – оборвала ее Блэр.– Он думает, что ты ненавидишь его.– Ненавижу?– Да. Вы, умники, стоите один другого. Ведь он рассуждает так: ты повредила себе колени, спеша на помощь к нему и Эндрю. Значит, ты никогда уже не простишь его за звонок, так взбудораживший тебя в то утро.– Да он просто псих!– О! Эта леди говорит, что он ненормальный. – Пэм. подняла к потолку глаза и руки. – Ты видишь теперь, какой бред преследует меня последние четыре дня? Между тем ты не желаешь видеть его, поскольку он, заметь – в сердцах, ляпнул, что когда ты, искалеченная, прихромаешь к нему, то будешь ему не нужна. Боже! И за что только все это на меня свалилось? – Пэм поднялась. – Так вот, повторяю: мой дом, семья и я сама – все это к твоим услугам до тех пор, пока ты не встанешь на ноги, но я категорически отказываюсь от посредничества в ваших делах.Выразив праведное негодование, Пэм направилась к двери.– Кстати, мне звонила твоя мать и спрашивала, соблюдаешь ли ты предписания врача. Она просила передать, что позвонит завтра или послезавтра.Блэр протянула руку, желая задержать подругу.– Пэм! – позвала она. Та вернулась. – Пэм, спасибо тебе за все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50