Потом он положил ладони на ее плечи, неторопливо и мягко коснулся ее напряженных мышц и принялся разглаживать их, одновременно нанося на них душистое масло. Когда он немного усилил давление, Блэр показалось, что она попала в руки волшебника. Напряженность и скованность мышц стали тут же исчезать.– Вы давно работаете в фирме?– В фирме?– Ну да. Вы давно уже там служите?– Хм-м… нет. Я вообще-то там не работаю. Я, так сказать, свободный художник.– А как у вас с клиентурой в таком маленьком городе? Не простаиваете без дела?– Нет, как это ни странно, не простаиваю.Теперь обе его руки были на плече Блэр. Под их нажимом ее мышцы расслаблялись все больше и больше.– У вас руки не такие, как у других массажистов. У вас на них мозоли.– Что ж, извините.– Нет-нет, я не к тому. Просто я обратила на это внимание.– Мне довольно часто приходится иметь дело с тяжестями. От этого и мозоли.– Ясно, ваша деятельность связана с разнообразными физическими нагрузками.– Пожалуй, да.– Я так и подумала, ведь вы прекрасно физически развиты.– Вы тоже.Его руки скользнули с плеч к подмышкам, где кожа Блэр была нежной и чувствительной. Затем его ладони прошлись по направлению к позвоночнику, и Блэр почувствовала, какие у него большие и сильные руки. Чуть усилив нажим, он запросто мог бы переломать ей ребра. Блэр облегченно вздохнула, когда он стал спускаться вниз по позвоночнику, переходя к менее чувствительным участкам тела.– Я танцовщица, и мне приходится постоянно поддерживать форму.– И где же вы танцуете? В балете?– Я каждый день посещаю балетный класс, но танцую в основном в музыкальных комедиях.– Вот это да! И в каких же шоу вы участвовали?Она рассмеялась.– Да почти во всех. Где один раз, а где и несколько. И на Бродвее, и в других местах. Иногда подолгу путешествовала с гастрольной труппой.– Видно, вы этим давно занимаетесь?– Да. С тех пор, как окончила школу. К ужасу моих родителей, я поехала в Нью-Йорк, тогда как мои одноклассники готовились к поступлению в колледж.– Так родители были против?– Не то слово. Даже после того, как я, занимаясь по вечерам, получила степень бакалавра, они все еще считали, что я пошла по плохой дорожке Я годами твердила им, что хочу поехать в Нью-Йорк, чтобы учиться и танцевать, но они только посмеивались надо мной, полагая, что эта подростковая дурь со временем выветрится, особенно если я встречу в своем городе неотразимого юношу и счастливый брак вытеснит из моей головы безумные мечты.– Но вы оставались непреклонной.– Твердой как скала.– Но сейчас они наверняка гордятся вами.– В какой-то степени да, – медленно проговорила она. Когда она вспоминала о той боли, которую причинила отцу и матери, ей всегда становилось грустно. Столько лет она добивалась того, чтобы они признали и одобрили избранный ею путь. Напрасно. Они так и не примирились с ее призванием. – Родители будут считать мою жизнь удачной только после того, как я выйду замуж и подарю им внуков.Его большие пальцы с нажимом массировали каждый позвонок. Эти движения завораживали. Блэр казалось, что ее позвонки начинают таять. Постепенно его руки спустились к талии и легли на бедра Блэр. Полотенце сдвинулось на несколько сантиметров вниз. Плавными и мягкими движениями без сильного нажима он разминал и разглаживал ее кожу и мьшщы, изгоняя из них усталость. Блэр испытывала настоящее физическое наслаждение. Сладко вздохнув, она зажмурила глаза.– У ваших родителей, должно быть, кроме вас нет других детей.– Да что вы, – как сквозь сон пробормотала она. – У меня двое братьев и сестра, и они одарили родителей таким количеством внуков, что им не хватает денег на подарки к дням рождения.Он рассмеялся, и Блэр понравился его смех. Он действовал успокаивающе, как и его руки, которые сейчас мерно поглаживали ее поясницу, заканчивая каждое поглаживание мягким нажимом.– Верно, все родители так устроены. Они счастливы лишь тогда, когда дети отвечают их представлениям об успехе.– Кажется, родители нового поколения все же немного другие. У моей подруги Пэм пятеро детей, и в каждом из них она видит особую личность. Вы, возможно, знакомы с ней. Пэм Дельгадо. Она живет здесь, в Тайдлендсе, и уговорила меня приехать сюда.– Я знаю эту семью. Муж вашей подруги, кажется, работает в полиции?– Да-да, – обрадовалась Блэр, вскользь отметив про себя, что его руки снова легли на ее грудную клетку. – Знай вы, какой была Пэм десять лет назад, вы сейчас не поверили бы своим глазам. Она бросила танцы ради того, чтобы выйти замуж за Джо, и поселилась в маленьком городке. Мне до сих пор странно сознавать, что моя подруга, которая выдерживала полуголодные диеты и изнурительные занятия в балетных классах, превратилась в счастливую мать пятерых маленьких Дельгадо.– Вам это не очень по душе?Блэр пожала плечами.– Это не мое дело, просто мне трудно понять, как можно бросить танцевать не по принуждению, а по своей воле.Его пальцы прохаживались вверх и вниз по ребрам Блэр, а основания ладоней медленно продвигались вдоль позвоночника. Вдруг по ней словно пробежал ток. Это его пальцы, соскользнув со спины на бока Блэр, осторожно коснулись ее грудей. Она чуть-чуть приподнялась, оторвав от поверхности стола прижатое к ней тело и подставив его под нежные, едва ощутимые прикосновения. На несколько секунд, показавшихся Блэр ужасно долгами, он убрал руки с ее тела, чтобы взять еще масла, затем приступил к массажу подколенных ямок.– Если вы так жаждете танцевать, то почему оказались здесь? Зачем перебрались сюда, столько лет прожив в Нью-Йорке? Вряд ли вам будет удобно добираться туда отсюда.Он перешел к одной из икроножных мышц, начав разминать ее обеими руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50