Фермер разрядил левый ствол своего, дробовика. Заряд дроби угодил Михусу в плечо и шею, отбросив его от двери. Его длинное лицо вытянулось и застыло от ужаса, хлынула кровь. Эйб потянулся за револьвером, и Слоун шагнул к нему. В эту минуту ему вспомнились убийства Мак-Леннона, Стилмана и Слэгла. Короткая вспышка пламени вырвалась из второго ствола ружья.Уже бездыханный Эйб сполз по дверному косяку, старая шляпа упала с головы, лицо уткнулось в серую пыль, смешанную с кровью.Выстрелы прекратились, и в конюшне повисла тяжелая тишина. Первым нарушил молчание Ларедо.— Так держать, Слоун! — Он вышел в дверь, не глядя на убитого. — Второй братец тоже не дождался виселицы, — сказал он. — Они были здесь вместе.Оба отошли от конюшни, лицо Слоуна было серым и осунувшимся. Ему никогда не приходилось убивать людей, и он не хотел, чтобы это когда-нибудь повторилось. Он попытался свернуть самокрутку, но пальцы дрожали. Шед взял у него из рук бумагу и табак и сделал все сам. Фермер виновато посмотрел на него.— Мне нехорошо, — сказал он, — с непривычки.Техасец хмуро посмотрел на него.— Это нормально, — сказал он, подавая Слоуну сигарету. — Возьми. Тебе станет легче. Интересно, как дела у Кедрика?В дверях одного из домов на другой стороне улицы показался Пит Слэгл.— Все в порядке? — крикнул он.— Да, — отозвался фермер. — Михусов можно не искать.Капитан Кедрик прошел вверх по улице и повернул ко входу в гостиницу «Сент-Джеймс». В просторном холле было пусто, пахло табачным дымом и кожей. Швейцар с морщинистым лицом поднял на него глаза и покачал головой.— Сегодня тихо, — сказал он. — Вокруг ни души. Что-то не стреляют эти дни.Тут с другого конца улицы донесся револьверный выстрел, потом еще. Краткий миг тишины вновь нарушил выстрел из дробовика.Потом стало слышно, как переговариваются Лэйн и фермер. Швейцар кивнул.— Узнаю родной город, — сказал он. — А то я подумывал, не вернуться ли мне в Огайо. Слишком уж спокойно в последнее время, даже страшно.Том Кедрик прошел через холл и вышел в заднюю дверь. Солнце припекало. Он спустился по потемневшим от непогоды ступенькам и остановился на газоне за гостиницей. Там была старая водокачка.Он подошел к насосу и начал качать воду. Сначала ржавый насос сопротивлялся, всхлипывая и вздыхая от непривычной работы, но, наконец, отчаялся и, поняв, что ему все равно не отвертеться, выбросил толстую струю воды в деревянную бадью. Покачав несколько минут, Кедрик подставил под струю бутыль и наполнил ее. Вода была чистая и очень холодная. Он пил жадно, иногда отрываясь от бутылки, чтобы передохнуть, потом снова припадая к ней.Далеко за домами, на другом конце улицы человек махал топором. Кедрик видел солнечный блик на железе, когда топор ударял в стену дома.Том постоял, затем вытер рот тыльной стороной ладони и, зайдя за дома, направился к салуну.Он двигался очень осторожно, ровным шагом, все его чувства были напряжены. На нем была кобура с русским револьвером, и ему нравилось ощущать оружие, готовое к делу. Заднюю дверь салуна давно не красили, она покрылась пузырями от жаркого солнца и висела на ржавых петлях. Значит, дверь могла заскрипеть. Тут он увидел лестницу, прямо с улицы ведущую на второй этаж. Оглянувшись, он на цыпочках поднялся по ступенькам и скользнул в дверь.Фессенден выпил уже полбутылки виски, но не преодолел того гнетущего ощущения бессмысленности, которое владело им в последние часы. Он сложил разбросанную колоду карт и ловко перебросил ее веером из руки в руку. Значит, еще не утратил своего мастерства, даже несмотря на изрядную порцию виски.Фессенден раздраженно отшвырнул карты и уставился на бармена.— Хоть бы Дорни вернулся скорее, — произнес он уже в который раз. — Я хочу уехать из этого города.Он слышал выстрелы на улице, но не отошел от стойки.— Какой-нибудь пьяный пастух, — сказал он недовольно.— Посмотри лучше, — предложил бармен, надеясь избежать драки в салуне, — может быть, это кто-то из вашей компании.— У меня нет компании, — коротко ответил Фессенден. — Я сыт по горло. Вылазка в Йеллоу-Батт отвадила меня от этого места. Больше я такого не хочу.Он услышал звук шагов и прислушался к их мерному ритму, взглянул на бармена и усмехнулся:— Чеканит шаг, как будто военный идет. Послушай-ка!Вдруг Фессенден понял смысл собственных слов, и усмешка исчезла с его лица. Он распрямился, держась руками за стойку, и посмотрел в глаза бармену.— Я так и знал! Я знал, что этот тип… — Он залпом выпил стакан. — Я же хотел уехать из города!Фессенден повернулся и отошел от стойки, встал, широко расставив ноги, как огромный гризли, упершись руками в бока, поглядывая вверх, на лестничную площадку. Шаги затихли: наверху стоял Том Кедрик.С минуту они молчали, ожидая, кто заговорит первым. Наконец Фессенден нарушил тишину:— Не меня ли ищешь, Кедрик?— Может, и тебя. А где Шоу? Где Кейт?— Кейт умер. Его прикончил Шоу у Соленого ручья после того, как ты перебил наш отряд в каньоне. А где теперь Шоу, я не знаю.Снова воцарилась тишина, оба собеседника рассматривали друг друга.— Ты тоже был тогда в Чимни-Рок, Фессенден, — сказал Кедрик. — Это была нечестная засада, Фесс. — Кедрик шагнул на лестницу, которая сначала шла вдоль задней стены, — ступенек шесть, — а потом, после небольшой площадки поворачивала в комнату.Фессенден стоял на прежнем месте, чуть покачиваясь на плотных, мускулистых ногах и выставив вперед звериную челюсть.— А, черт! — сказал он и схватился за оружие.Его револьверы как будто сами выскочили из кобур, извергая пламя. Одна пуля ударила в перила и отлетела в сторону. Другая пробила дыру прямо у плеча Кедрика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44