хотел нравиться, но неспособен был пр
инять дружелюбие как должное. Бремя чрезмерно богатых Ц Извините, пожал
уйста, Ц добавил он, Ц это сестры Финч, Вера и Мини, приятельницы Молли с
бостонских времен. Клайв Линли.
Они обменялись рукопожатиями.
Ц Вы композитор? Ц спросили Вера и Мини.
Ц Да.
Ц Это большая честь, мистер Линли. Моя одиннадцатилетняя внучка разучи
ла вашу сонатину для экзамена и просто влюбилась в нее.
Ц Рад слышать.
Мысль о том, что его музыку играют дети, слегка угнетала.
Ц А это, Ц сказал Джордж, Ц тоже из Штатов Ц Харт Пулман.
Ц Харт Пулман. Наконец-то. Помните, я положил ваши стихи «Ярость» на музы
ку для джаз-оркестра?
Пулман был поэт-битник, последний оставшийся в живых из поколения Керуа
ка. Высохшая ящерка с трудом повернула голову, чтобы взглянуть на Клайва.

Ц Я теперь ничего не помню, то есть ни хера, Ц произнес он тонким, жизнера
достным голосом.
Ц Но Молли-то вы помните, Ц сказал Клайв.
Ц Кого? Ц Секунды две Пулман сохранял серьезный вид, потом закудахтал и
тонкими белыми пальцами схватил Клайва за руку. Ц Ну как же, Ц сказал он
своим мульти-пликационным голосом. Ц Мы с Молли сдружились в шестьдеся
т пятом, в Ист-Виллидже.
Ист Ц Виллидж Ц район южного Манхэттена, в 1960-х годах был од
ним из центров городской контркультуры

Стараясь не выдать своей обеспокоенности, Клайв произвел в уме вычитани
е. В июне 65-го ей исполнилось шестнадцать. Почему она ни разу об этом не упо
мянула? Он нейтрально осведомился:
Ц Наверно, она приезжала на лето.
Ц Угу. Пришла на мою крещенскую вечеринку. Какая девочка, а, Джордж?
Значит, растление. Затри года до него. Ни разу не сказала ему про Харта Пул
мана. А на премьере «Ярости» она была? В ресторан не пришла потом? Не помни
т. То есть ни хера.
Джордж отвернулся и разговаривал с американскими сестрами. Решив, что те
рять нечего, Клайв приложил ладонь ко рту и наклонился к уху Пулмана.
Ц Никогда ты с ней не спал, лживая рептилия. Она бы не опустилась до таког
о.
Он не имел намерения сразу удалиться, потому что хотел услышать ответ Пу
лмана, но тут слева и справа надвинулись две шумные группы: одна Ц засвид
етельствовать почтение Джорджу, другая Ц почтить поэта, и в образовавше
мся круговороте Клайв был оттеснен в сторону и ушел. Харт Пулман и несове
ршеннолетняя Молли. С отвращением он протолкался сквозь толпу и, очутивш
ись на свободном пятачке, благополучно никем не востребованный, останов
ился, чтобы оглядеть друзей и знакомых, занятых разговорами. Кажется, он е
динственный ощущал потерю. Может быть, если бы он женился на ней, то был бы
хуже Джорджа и даже этого собрания не вынес бы. И ее беспомощности. Наклон
ить коричневый пластмассовый флакончик, и тридцать снотворных таблето
к на ладонь. Ступка, немного виски. Три столовые ложки желтоватой кашицы. О
на смотрела на него, глотая, как будто понимала. Левой рукой он поддержива
л ей подбородок, чтобы не вылилось. И обнимал ее, пока она спала, а потом Ц в
сю ночь.
Он один ощущал потерю. Он окинул взглядом собравшихся: многие Ц его возр
аста, возраста Молли, на год-другой моложе или старше. Какие благополучны
е, какие влиятельные, как расцвели при правительстве, которое почти семн
адцать лет презирали. «Говоря о моем поколении…» Такая энергия, такая уд
ачливость. Вспоенные молоком и соком послевоенного Государства, а затем
подкармливаемые невинным и неуверенным благосостоянием родителей, взр
ослыми вступили в мир полной занятости, новых университетов, книг в ярки
х бумажных обложках, в Августов век рок-н-ролла и обеспеченных доходами и
деалов. Когда лестница позади них затрещала, когда Государство отняло ти
тьку и стало сварливой бабой, они уже были в безопасности, они объединили
сь и принялись обзаводиться теми или иными Ц вкусами, мнениями, состоян
иями.
Он услышал веселый возглас женщины: «Я ни рук ни ног не чувствую, я ухожу!»
Обернувшись, увидел молодого человека, уже протянувшего руку к его плечу
. Лет двадцати пяти, то ли лысый, то ли бритый, в сером костюме, без пальто.
Ц Мистер Линли. Извините, что помешал вашим мыслям, Ц сказал молодой че
ловек, убрав руку.
Клайв решил, что он музыкант или любитель автографов, и стянул лицо в маск
у терпения.
Ц Ничего страшного.
Ц Не найдется ли у вас времени подойти и поговорить с министром иностра
нных дел? Он очень хочет вас видеть.
Клайв поджал губы. Он не хотел знакомиться с Джулианом Гармони, но и не хот
ел быть демонстративно невежливым. Никуда не денешься.
Ц Показывайте дорогу, Ц сказал он, и его повели мимо сбившихся в кучки п
риятелей: некоторые пытались угадать, куда он идет, и заманить в свою комп
анию.
Ц Эй, Линли. Никаких переговоров с врагом! Действительно, враг. Чем он ее п
ривлек? Внешность странная: большая голова, шапка черных волнистых волос
, притом собственных, жуткая бледность, тонкие невыразительные губы. Он с
делал себе состояние на политическом рынке с весьма заурядным товаром к
арательных идей и ксенофобии. У Вернона объяснение было простое: высокоп
оставленный мерзавец, и бойкий в койке. Но таких она могла найти сколько у
годно. Должен быть какой-то скрытый талант, который помог ему взобраться
туда, куда он взобрался, а теперь еще и нацелиться на кресло премьера.
Помощник подвел Клайва к подкове, выстроившейся перед Гармони, который,
видимо, произносил речь или рассказывал какую-то историю. Он прервался, ч
тобы сунуть руку Клайву и с чувством, словно они были вдвоем, промолвить:
1 2 3 4 5 6 7