До тех
пор, разумеется, напрашивался ответ, пока Холин будет там начальником.
Разумеется, Лукашов не делает этого вывода, хотя, может быть, так считает в
душе, даже наверняка так считает в душе, раз каждый раз с трибуны говорит
о холинских недостатках, не делает вывод не потому, что боится или ему жал
ко его, Холина. Ни в коем случае он, Лукашов, не боится и уж конечно ему не жа
лко Холина. Лукашов не трус, и он честный человек, и всегда говорит то, что д
умает. Просто он, Лукашов, считает, что еще не пришло время сказать: в том, чт
о завод не выполняет уже столько времени план, виноваты Холин и директор,
конечно. Но директор не в первую очередь, потому что директор находится п
од влиянием Холина. Виноват Холин, хотя сам он план выполняет; виноват тем
, что показывает всем дурной пример. Холин Ц это опасный бациллоносител
ь, это зараза, это тиф.
Но Лукашов хочет, чтобы все поняли это сами, придет время, и все поймут сам
и, что Холин зараза, что Холин тиф, а пока Лукашов не будет делать никаких в
ыводов, он будет просто приводить факты, рассказывать все, как оно есть.
Ты молодец, Лукашов, ты очень честный человек, ты щепетильно честный чело
век. Другой бы на твоем месте злился бы, нервничал, делал бы ошибки, опусти
лся бы до того, что стал за спиной бы говорить гадости, может быть, сплел ин
тригу; Лукашов же не опустится до этого, он выше этого, он просто не понима
ет, как можно опуститься до этого. Он никогда не делает ничего против сове
сти, и поэтому у него всегда светло и ровно на душе.
Ты молодец, Лукашов. Ты никогда ничем не заболеешь, Лукашов. У тебя никогда
не будет ни нервного расстройства, ни припадка, ни инфаркта; у тебя всегда
детское кровяное давление, потому что ты, Лукашов, никогда не волнуешься,
ни на кого не обижаешься, никому не завидуешь, ни на кого не злишься, тебя н
икто не раздражает, ты во всем прав. И умрешь ты, Лукашов, в семьдесят лет, мо
жет быть, в семьдесят пять, а может быть, даже в восемьдесят, если повезет. Т
ы не будешь ни мучиться, ни болеть, ни кричать, ты просто в один прекрасный
вечер Ц для многих твоих жертв это будет прекрасный вечер Ц ляжешь спа
ть, заснешь и не проснешься не потому, что чем-то заболел, а потому что приш
ел твой час. Ты молодец, Лукашов!

* * *

А вот ее мысли он не может понять, потому что не может определить, кто она т
акая есть. Где работает, почему у нее такой запущенный муж. Понемногу это д
аже начало беспокоить Холина. В самом деле, кто эта женщина с русалочьими
волосами, куда она едет, кем работает, почему у нее такой запущенный муж, п
очему она его не отмоет, не отскоблит, не прополощет так, чтобы он сверкал;
почему она его не отутюжит и не наодеколонит? Разве может подобная запущ
енная личность, неумытая, с обтрепанными рукавами, владеть этим чудесным
волосом, мять, гладить, комкать, нюхать его? Может быть, она тунеядка, шлюха
, а запущенная личность Ц приключение, так, случайность, сиюминутная при
хоть, факир на час, факир-носильщик; должен же кто-то донести ее чемодан до
вагона. Не будет же переть его на себе какой-нибудь лысый толстый франт с
волосатой грудью, который остался лежать на диване, попивая коньячок. Не
может же толстый лысый франт с волосатой грудью провожать ее на вокзал
Ц у него жена, положение, масса знакомых.
Да, но запущенная личность сказала ей: «Ну прощай, милочка», как будто «мил
очка» даже надоела ей, этой запущенной личности, не совсем надоела, а чуть
-чуть, слегка, будто личность пресытилась «милочкой».
И потом показалось Холину, что личность хочет быстрее отделаться от «мил
очки», хочет быстрее остаться одна, напиться вермута. Эта личность с обтр
епанными рукавами вела себя так, будто она не личность с обтрепанными ру
кавами, а весьма значительная фигура, фигура, имеющая власть над «милочк
ой», фигура, обладающая властью, а потому имеющая право быть снисходител
ьной. Можно даже сказать, что запущенная личность вела себя довольно нах
ально. Нет, это был не факир-носильщик, а женщина с русалочьими волосами б
ыла не шлюха, у нее манеры человека, который привык иметь дело с порядочны
ми людьми… Как будто шлюха не может иметь дело с порядочными людьми?
Нет, правда, она не может быть шлюхой, у нее какой-то значительный голос, зн
ачительные движения, умный взгляд. Хм, как будто у шлюхи не может быть умны
й взгляд. Впрочем, чего это он привязался к бедной женщине; может быть, она
почтенная мать семейства, работает в аптеке, как мадам Бовари, избрана пр
едседателем месткома, а он к ней привязался. Может быть, мелкая, запущенна
я личность Ц муж, просто мелкая, запущенная личность, и все, алкоголик, пр
опащий человек, страдающий манией величия; многие алкоголики в той сумер
ечной стадии, когда предыдущая доля еще не выветрилась, а последующая не
впиталась, испытывают желание презирать, возвыситься, но из этого обычно
ничего не получается, потому что у них одновременно с величием появляет
ся нетерпение в движениях; если бы не нетерпение в движениях, то все было в
порядке, но нетерпение в движениях выдает их с головой.
В купе стало жарко. Человек с двумя лысинами снял пиджак, аккуратно повес
ил его на никелированный гнутый гвоздик над головой. Под пиджаком оказал
ись серая нейлоновая рубашка и подтяжки, очень красивые красные подтяжк
и с никелированными замочками… Человек с двумя лысинами знал, что у него
красивые подтяжки. Он продел под них пальцы и стал слегка пощелкивать, а с
ам все смотрел в окно, все думал, комбинировал, напевал «фу-фу-фы-р-р».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12