Первым делом всегда спихивают самый дрянной товар. И потом, если кто и победит в этой войне, так это ракетчики.
Признаться, я тоже подумывал о модных ныне космический войсках Объединенных наций, но, чтобы туда попасть, надо быть математическим гением, вроде Мецгера. А я, хоть и умудрился отличиться на экзаменах по словесности (за что позже регулярно слушал психологов о том, как важно не потерять цель в жизни), схлопотал трояк по алгебре и пошел легким путем: выбрал курсы по ремонту компьютеров. И это впервые с третьего класса разлучило меня с Мецгером.
– Подумать только, пехота. Ты уж хоть приведи себя в форму за этот месяц.
Месяц я провел, глотая «Прозак», чтоб не думать о маме, пропивая аванс, отсыпаясь и скачивая порнуху. Остальное время слонялся без дела.
За день до сборов я пришел в призывной пункт за путевым довольствием. Навстречу вышел парень в форме курсанта космических войск. Костюм цвета хаки, высокие ботинки, синий шарф. Вот уж кто классно смотрелся, даже сквозь постоянную мглу.
– Уондер!
Это был Мецгер. Завидев меня, он покраснел.
– Я слышал, ты, э-э-э… тоже записался… после того как…
Мецгер – вроде как мой лучший друг, но мы с ним не разговаривали с того момента, как меня задержали из-за разбитых окон.
– Ну, в общем, да. – Я передернул плечами. Да и чего болтать зря? Разве он виноват, что у него есть родители и нормальная жизнь? Не знаю, позвонил бы я ему, поменяйся мы местами. А мама бы сейчас махнула рукой и сказала, что мальчишки не способны на настоящую дружбу.
– Сам-то как здесь оказался? – спросил я. – Я думал, только хулиганов посылают на службу до окончания школы.
– Не, если нормально учиться и предки согласны, можно начать подготовку еще в школе. Вот выпущусь и… – Он сложил ладони и показал ими на небо.
Уже сейчас военные били с земли ракетами по вражеским снарядам, а по слухам, всего через несколько месяцев установят постоянный патруль перехватчиков между Землей и Луной. Вот где оторвутся фанаты компьютерных игр. Мецгеру вообще все легко давалось – но в леталках ему просто не было равных. Говорят, победы в голоиграх – признак талантливого пилота-перехватчика. Им нужны те же рефлексы.
– А ты теперь где, Уондер? На курсах вертолетчиков?
Иногда Мецгер вел себя прямо как взрослый. Дипломатично. Мы оба прекрасно знали, что я не в ладах с математикой, а после космических кораблей вертолеты считались заманчивей всего в армии.
Я щелкнул его пальцем по плечу.
– Вертолеты для слабаков.
– Тогда где?
Мимо прошли две девчонки. Светленькая жадно пробежалась глазами по Мецгеру и что-то зашептала подружке.
Мецгер осклабился.
Девчонки и так постоянно на него заглядывались, а теперь он еще и Люк Скайуокер впридачу. Я глянул на небо и, щурясь на серое солнце, сказал:
– В пехоте.
– В пехоте? – На мгновение он опешил, однако потом пришел в себя. – Так это здорово. Не, правда здорово. – Мецгер обвел взглядом голые деревья. – И когда отбываешь?
– Завтра с утра.
– Небось все это время мускулы качал.
– Еще бы.
– Есть повод напиться.
Следующим мрачным утром я, сгорбившись, сидел на скамейке в аэропорту, обхватив руками больную голову, и время от времени поглядывал на неуклюжий самолет за окном – серый, как каждое утро с начала войны.
Я раньше не видел самолетов с пропеллерами – разве что в музее – но пыль, поднятая снарядами, разъедала реактивные двигатели. После того, как рухнули два реактивника, пассажирские рейсы отменили. Аэропорты теперь – сплошь для военных.
Пыль и для пропеллеров не радость, но механики обложили двигатели фильтрами, чтобы задерживать грязищу. Мешки от фильтров свешивались из-под крыльев, как коровье вымя.
Я потер пульсировавшие виски. Прошлым вечером мы с Мецгером раздобыли пива, съездили за город, стащили козу, привезли ее в школу и выпустили в школьной столовой. Идею, как всегда, подбросил Мецгер. Наглость у летчиков в почете.
Я повернулся к соседу, здоровенному негру, развалившемуся на кресле. Выглядел он так же хреново, как я себя чувствовал.
– Что скажешь, эта старая корова поднимется в воздух?
Он насупился.
– Корова? Это «Геркулес»-то? С-130 был лучшим самолетом в свое время.
Нате вам! Очередной фонтан из цифр и букв. Эти призывники, похоже, действительно угодили сюда по собственному желанию. Я что – единственный нормальный среди психов?
– По машинам, дамочки! – Капрал из самолета казался еще фанатичней призывников.
Мы встали, потягиваясь, покрякивая и роняя слюни. Если топтанием на месте можно победить в войне, то у нас неплохой потенциал.
Погрузились и поднялись в воздух. На счастье, «Геркулес» не только не рухнул, но еще и загромыхал, как бочка по булыжникам, так что больше пламенных слов слушать не пришлось. Мы дважды садились сменить мешки для фильтров и наконец шмякнулись оземь (я не преувеличиваю) примерно в полдень по местному времени, где бы ни было это самое место.
– Выгружайтесь, дамочки, приехали. Форт Индиантаун, штат Пенсильвания.
Звучало вполне цивилизовано. Не то чтобы Гренландия или джунгли какие.
Самолет опустил трап, и внутрь дохнуло Антарктикой. Когда нас согнали по трапу и выстроили в четыре ряда на потресканном, поросшем сорной травой асфальте, мои зубы стучали так, что глаза тряслись в глазницах. Оказывается, в Пенсильвании нет цивилизации.
– Взвод! Смир-рна!
Я навидался военных фильмов, перестроенных под голограф, и знал, что «смирно» значит вытянуться и замереть. Будто мама поставила тебя к дверной стойке и отмечает твой рост карандашом. Во дурь, а?
Ветер гнал сухие листья по снегу и уносил прочь выхлопы «Геркулеса».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72