Подобные люди редки, и им почему-то хочется угождать, хотя они этого вовсе не требуют. Жакин, дорогой учитель, точно так же устроен, с тем же даром природной мощи. И про себя Егор знал, что будет таким же. С той разницей, что Мышкин свою природную силу не контролировал, слепо подчинялся ее неожиданным прихотям, а Егор надеялся, что сумеет направить тайную энергию по высшему, предначертанному пути. Другого ему не дано. Он спаситель. Плохо ли, хорошо ли, но это так.
С некоторых пор он больше не сомневался в своей судьбе.
За час они о многом поговорили и собирались позавтракать, но упрямство Егора смутило гостя.
– Второй раз об ней вспомнил. Зачем она тебе?
Егор огрызнулся:
– Сколько вам лет, Харитон Данилович?
– Шестьдесят с гаком, а чего? Молодой еще.
– Зачем тогда спрашиваете? Невеста она мне. Вы же знаете.
– Я-то знаю, да она помнит ли.
– Вы на что-то намекаете, Харитон Данилович?
– Дак это, – Мышкин дурашливо подергал парик, посмотрел на Егора сочувственно. – Намекать не приходится. Всем в городе известно." У Саши Хакасского она в приживалках.
– Как это – в приживалках?
– Вроде как любовница, что ли. Ты не расстраивайся, Егор. Содержит он ее богато, кормит, одевает. Гулять – и то с охраной ходит.
Как писали в старину, ни один мускул не дрогнул у Егора на лице.
– Хакасский – кто такой?
– О, большой человек. Главный бугор в Федулинске.
От него вся тьма и неурядица.
– Молодой, старый?
– Как сказать, у сатанят возраста нету. По виду им всегда лет тридцать. На морду красивый, как мои волосья.
При этом улыбчивый. Бабы на таких клюют.
– Не верю, – сказал Егор. – Тут что-то не так. Не сходится что-то.
– Почему не сходится? Девушка из бедной семьи, родители у нее оборонщики. В больнице горшки старикам подавала. И тут враз такое богатство. Да и сам он, говорю же, червонный туз. Мало кто устоит. Ее осуждать не за что. Но ты не горюй, другую невесту найдешь. Их много в Федулинске.
Егор подошел к столу, снял трубку и заказал в номер завтрак на двоих. Сказал Мышкину:
– В холодильнике жратвы полно, но пусть горяченького принесут, да?
Мышкин ответил:
– Стыдно мне немного за тебя, Егор.
– Почему?
– У тебя матушку убили, дом отобрали. По земле погнали, как зайца. А ты об невесте печешься, с которой два дня хороводился. Несолидно как-то.
Егор взглянул на него с осуждением.
– Харитон Данилович, я же не отказываюсь. Все сделаю, как велите. Но сперва поговорю с ней. Пусть сама скажет, что я ей не нужен. У меня руки развяжутся.
Мышкин сморщился в печеное яблоко, сверкнул бельмом, всегдашний признак раздражения, но не успел возразить: у входной двери раздался звонок. Егор нажал кнопку пульта – и красивая, высокая девушка в черной юбке и белоснежной блузке вкатила на двухъярусной коляске завтрак. Ни разу не взглянув на них, начала сервировать стол у окна.
– Немая, что ли? – удивился Мышкин. – Чего-то даже не поздоровалась.
– Не обращайте внимания. Здесь свои порядки.
– Эй, детка, – окликнул Мышкин. – Тебе не помочь?
Девушка выпрямилась, изящно качнув полными бедрами, обернулась:
– Завтрак подан, господа.
– Спасибо, милая. Но чего ты вроде как-то дичишься?
– Нет, не дичусь. Нам первыми нельзя заговаривать с господами.
– Почему?
– По инструкции. Некоторым не нравится развязность.
Отвечала бойко, как по писаному, взгляд обалделый.
Мышкин не унимался:
– Тебя как зовут?
– Галя.
– Скажи, Галл, ты только завтраки подаешь или есть другие обязанности?
Нежное личико прояснилось, сверкнула белозубая улыбка:
– Все, что угодно. Желание гостя превыше всего.
У меня все справки с собой.
Чтобы не быть голословной, достала из фартучка и показала издали какие-то синие бумажки.
– Дорого берешь?
– Совершенно ни копейки. Наши услуги входят в стоимость питания. Это обозначено в прейскуранте. Разве что могу принять маленький подарок за особые старания.
Цветы, например.
– Да-а, – в раздумье протянул Мышкин. – Вот так прожили пеньками и ничего хорошего не видели. А ты говоришь – невеста!
Егор махнул рукой, и девушка, не попрощавшись, шмыгнула за дверь.
– Что касается свидания, – продолжал Мышкин, – сегодня же увидишь свою Анюту. Только после не жалей.
– Вот и хорошо, – обрадовался Егор.
* * *
Ближе к вечеру весь федулинский бомонд собрался на стадионе. После довольно долгого перерыва, связанного с эпидемией краснухи, унесшей на тот свет несколько тысяч ослабленных голодом горожан, спорт снова начал входить в моду. Проводились соревнования по мини-футболу, по бодибилдингу, по бегу в мешках, но особенной популярностью пользовались так называемые русские скачки. Действительно, веселое, незабываемое зрелище. В городе оборонщиков отродясь не было ипподрома, да и в ближайших деревнях всех лошадей, какие были, давно пустили на мясо, но оказалось, что это не беда. Голь, как говорится, на выдумки хитра. Скачки устраивали на теннисном корте, участвовать в них мог любой желающий, коней заменяли обыкновенные деревянные палки, пропущенные между ног. Правила тоже самые немудреные. Тот, кто пробегал пять кругов и не падал, считался победителем. Каждому удачному заезду благодарные федулинские зрители радовались, как дети, орали, вопили, швыряли на корт пустые бутылки, заключали сумасшедшие пари, короче, скачки превращались в большой спортивный праздник. Для самых азартных болельщиков, желающих всерьез попытать счастья, в ближайшем пункте прививки поставили настоящий тотализатор, где, при отсутствии денег, можно было сыграть на любой свой орган: почку, глаз, сердце, – а также внести в залог определенное количество крови – сто граммов, двести, литр, сколько не жалко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137